Отделка. Фурнитура. Ремонт. Монтаж. Выбор. Проем
По мнению многих экспертов, крест Евфросинии Полоцкой, как и пресловутая Янтарная комната, входит в десятку самых ценных пропавших произведений искусства, за которыми охотятся известнейшие коллекционеры. История этого креста драматична, полна загадок и неясностей. И до сих пор неизвестно его местонахождение. Но знаменитая реликвия для православных не просто художественная редкость - она бесценна, ибо является одной из самых известных святынь Белоруссии.
История креста Евфросинии Полоцкой началась в теперь уже далеком XII веке. Согласно преданию, однажды к молодой полоцкой монахине Евфросинии (в миру княжне Предславе, внучке полоцкого князя Всеслава Чародея) в келью явился ангел и сказал, что она должна поселиться в Сельце, что на берегу Полоты, неподалеку от Полоцка, и основать там женский монастырь. Евфросиния так и поступила и, при поддержке епископа Илии и влиятельных родственников, учредила в Сельце обитель.
В 1161 году усердием Евфросинии здесь была возведена каменная Спасо-Преображенская (Спасо-Евфросиниевская) церковь. Строили ее всего 30 недель, что очень быстро для того времени. Сооружался храм под руководством зодчего Иоанна. Церковь получилась на славу и простояла века, продолжая радовать и нас, уже в XXI веке, изысканностью своих архитектурных форм и древних росписей. Ее пропорции и форма оказали сильное влияние на храмовое зодчество других городов Киевской Руси - Смоленска, Новгорода, Рязани, Пскова. Характерной чертой такой архитектуры стали стремящиеся ввысь пропорции здания. Особенно ярко эта особенность проявилась в облике Пятницкой церкви в Чернигове.
При монастыре действовала мастерская, где делали оклады для образов и другие предметы церковного обихода. Одним из самых искусных мастеров в Полоцке был Лазарь Богша - золотых дел мастер (или ювелир, если прибегнуть к современному языку). Богша - сокращенная форма имени Богуслав, которое тогда было широко распространено в землях Юго-Западной Руси; имя Лазарь он получил при крещении. Мастер владел техникой перегородчатой эмали - очень редкой на Руси в то время. Вероятнее всего, Лазарь Богша научился этому искусству в Византии. К тому времени, когда мастер получил от Евфросинии заказ изготовить напрестольный крест для Спасо-Преображенской церкви, он был уже в достаточно зрелом возрасте. Свидетельство этому - надписи на ювелирных и культовых изделиях, совпадающие с характерной надписью на кресте Евфросинии Полоцкой, которые, однако, были сделаны еще за 30 лет до того, как Лазарь принялся за крест. Ряд неподписанных работ, выполненных на весьма высоком уровне эмальерного искусства, также приписывают Лазарю Богше - в частности, медальон барм нагрудного княжеского украшения, найденный в Киеве в 1824 году и описанный историком Н.П. Кондаковым. Существуют и предметы, выполненные в схожем стиле позже, чем крест Евфросинии Полоцкой, но искусствоведы, учитывая возраст мастера, считают, что они, скорее всего, были изготовлены уже его учениками.
Высота креста - 52 см; верхнее перекрестие - 14 см, нижнее - 21 см. Крест был сделан из кипариса, покрыт золотыми и серебряными пластинами с изображениями, выполненными в технике перегородчатой эмали (именно эту технику было очень трудно воспроизвести при воссоздании креста, предпринятом в наше время, но все же ее удалось повторить) и украшен восемью драгоценными камнями и жемчугом. Изображения на кресте передают основные события Нового Завета.
Крест шестиконечный. По мнению богословов, это символизирует шесть дней творения мира. На верхних концах креста были поясные изображения Иисуса Христа, Матери Божией и Иоанна Предтечи, на концах нижнего перекрестия - архангелы Гавриил и Михаил, а в центре креста - евангелисты Матфей, Марк, Иоанн и Лука.
В специальных гнездах креста хранились святыни из Византии - частица Креста Господня с каплями Его крови, камень из гробницы Божией Матери, частица Гроба Господня и частицы мощей святых Стефана и Пантелеимона, капли крови святого Димитрия. Святыни для креста, откликнувшись на просьбу Евфросинии, прислали византийский император Мануил Комнин и патриарх Константинопольский Лука Хрисоверг. И то, какие святыни были отправлены в Полоцк, чтобы быть вставленными в крест, - свидетельство важности этой реликвии для обители Евфросинии, Полоцкого княжества и всей Руси. Изготовленный Лазарем Богшей крест воспринимался и в те времена как не только местная русская, но и общеправославная святыня.
В Полоцке в Спасо-Евфросиниевском монастыре крест хранился больше 60 лет, но в 1222 году во время очередной русской усобицы смоленский князь Мстислав Давыдович разорил Полоцк и увез реликвию к себе. В Смоленске крест был без малого почти три века. В 1495 году, желая лучше сохранить святыню и чтобы не опускать ее больше в воду при водосвятии, с креста сделали первую копию.
В начале XVI века вновь столкнулись давние соперники: Русь и Литва. Василий III занял Смоленск, тогда центр Смоленского воеводства Великого княжества Литовского и Русского, и, завладев святыней в 1514 году, повелел привезти крест Евфросинии Полоцкой в Москву. В Никоновской летописи читаем: «Нецыи же поведают: впрежнии некогда смолняне и полочане держаше у себя государей князей по своим волям, и меж себя смолняне с полочаны воевахуться, и тот крест честный смолняне в Полотцку взяша в войне и привезоша в Смоленск; егда же благочестивый государь князь Великий Василий Иванович вся Русии вотчину свою Смоленск взял, тогда же и тот честный крест во царствующий град Москву привезен». Василий III оценил доставшуюся ему святыню по достоинству, и она попала не в митрополичью казну, а в царскую. В Москве крест Евфросинии Полоцкой выносили из казны только в самых торжественных случаях.
Василий III был государем всея Руси, но впервые на царствование венчался его внук Иван IV Грозный, и Великое княжество Московское стало Царством Русским. Добившись успехов на востоке и присоединив к Московскому государству причинявшие много бед русским землям Казанское и Астраханское ханства, Грозный обратил свой взор на запад. Царь хотел вернуть русскому государству удобный выход к Балтийскому морю. Его соперником был Ливонский орден, ранее захвативший Балтийское побережье. Немцы препятствовали в торговле русским купцам, а в 1557 году Ливонский орден и Великое княжество Литовское заключили военный союз против Царства Русского. В начале зимы 1563 года русское войско, с сильной артиллерией, во главе с самим Иваном IV Грозным подошло к Полоцку. Иван Грозный взял с собой в этот поход крест Евфросинии Полоцкой, решив вернуть его городу, если Господь дарует ему победу. Вот что сказано об этом в той же Никоновской летописи: «Царь же и великий князь тот крест обновити велел и украсити. И тот крест взя с собою и, имея надежу на милосерднаго Бога и на крестную силу, победити враги своя, еже и бысть».
Весть о кресте быстро разнеслась по Полоцку. Местное население, согласно донесениям папского нунция в Рим, «публично молилось о даровании победы московитам» и всячески приветствовало единоверцев. Полоцк был хорошо укреплен, но продержался всего 16 дней.По приказу Ивана Грозного в Полоцке был построен Нижний замок. Одним из его оборонительных сооружений стал массивный насыпной земляной вал, сохранившийся до нашего времени (и послуживший основанием для трибун стадиона «Спартак»). Этот вал до сих пор называется валом Ивана Грозного. И крест Евфросинии Полоцкой был возвращен Полоцку - царь сдержал свое слово.
Пытаясь спасти положение, с их точки зрения - весьма неважное, литовские паны начали переговоры о новой унии с Польшей, заключив в августе 1563 года перемирие с Иваном Грозным. Но замириться не удавалось: Литва требовала отдать назад Полоцк, а царь Иван не соглашался, считая, что древнерусская Полоцкая земля должна быть у Царства Русского, тем более теперь, после возвращения городу креста Евфросинии Полоцкой.
10 января 1569 года начался объединительный польско-литовский сейм с целью обсуждения условий новой унии - государственного объединения Королевства Польского и Великого княжества Литовского и Русского. В результате 1 июля 1569 года было объявлено о создании нового государства - Речи Посполитой. Могучее в прошлом литовско-русское государство утратило самостоятельность и по сути стало провинцией польской короны. Теперь у Польши и Литвы был один король и один сейм.
Подчинив себе великое княжество, поляки не забыли и о войне с Иваном Грозным, но так как добиться успеха своими силами они не могли, то рассчитывали втянуть в войну на своей стороне Османскую империю (царство Турецкое) и ее вассала крымского хана. Летом 1572 года хан Девлет-Гирей уже с огромным 140-тысячным татарско-турецким войском двинулся на Москву с намерением уничтожить Царство Русское. Отправляясь в этот поход, крымский хан хвастливо заявлял, что «едет в Москву на царство». В начале августа возле села Молоди, в 50 километрах от Москвы, было дано решающее сражение. 20-тысячное русское войско, состоявшее из стрелецких полков, дворянской конницы и донских казаков, наголову разгромило вторгшуюся орду. В Крым вернулось не более 10 тысяч татар и турок. Но платой за эту победу было полное опустошение Московской Руси.
Воспользовавшись этим, в августе 1579 года Стефан Баторий с 42-тысячным польско-литовским войском, в составе которого было 14 тысяч венгерской и немецкой пехоты, подошел к Полоцку. Город подвергся разграблению. Самый большой урон понесли православные храмы: пропала огромная книжница (библиотека), в которой находилось очень много редких летописей и ценных рукописей, даже переводы Священного Писания, писанные рукой братьев Кирилла и Мефодия - славянских апостолов. Но крест Евфросинии Полоцкой захватчики так и не смогли отыскать - его во время штурма православные монахи спрятали.
Впоследствии крест был перенесен в Софийский собор. Но после Брестской церковной унии древний православный Софийский собор отошел к униатам, которые также высоко почитали доставшуюся им святыню.
В 1812 году после захвата Полоцка французами вновь появилась угроза утраты реликвии, и уже базилиане замуровали его в стену Софийского собора, чтобы не нашли захватчики, достав его лишь когда неприятель покинул пределы Российской империи.
После упразднения унии уникальный крест в 1839 году был возвращен Православной Церкви. Два года спустя по инициативе епископа Василия (Лужинского), перешедшего из унии в Православие, состоялось принесение креста в Москву и Петербург. Столицы встречали святыню с ликованием. В соборной церкви Зимнего дворца реликвию осмотрел император Николай I. Государь подумал было оставить святыню в Петербурге, но затем все же отказался от этого, и крест вернулся в Спасо-Евфросиниевский монастырь, для которого и был изготовлен.
Новые испытания начались после Октябрьской революции. В 1921 году крест Евфросинии Полоцкой изъяли большевики. В 1928 году минские ученые, понимая ценность реликвии, выехали из Минска в Полоцк и попытались ее отыскать. Это удалось, и крест перевезли вначале в Минск, а затем - в 1929 году - в Могилев, который планировали сделать новой столицей Белоруссии. Там реликвия как музейный экспонат сначала была выставлена в Могилевском историческом музее, но народ, подходивший в музее к кресту, осенял себя возле святыни крестным знамением, и опасный экспонат похоронили в одном из сейфов горкома партии.В 1941 году на нашу родину напала фашистская Германия, Могилев заняли немцы, и крест бесследно пропал. После войны его искали, но безуспешно. Появилось множество различных версий его исчезновения и дальнейшей судьбы.
В 1990 году была предпринята попытка по линии ООН отыскать его следы в США, где он мог находиться в одной из частных коллекций, но она окончилась неудачей. Вносит путаницу в поиск подлинного креста Евфросинии Полоцкой и существование его копий. Такой копией является крест Параскевы Полоцкой, который находится в настоящее время в Ярославо-Ростовском музее-заповеднике. В свое время еще одну копию сделали иезуиты, когда пытались похитить подлинный крест Евфросинии Полоцкой из Софийского собора. Доктор исторических наук, сотрудник Эрмитажа Б. Сапунов утверждал, что крест Евфросинии был закуплен в коллекцию Морганов на аукционе в Западной Европе после окончания Второй мировой войны. Интересна и версия, согласно которой крест Евфросинии и вовсе не покидал Полоцка и находится там, надежно спрятанный в неизвестном месте, а большевиками изъята и бесследно исчезла во время войны лишь одна из его копий. Нам же остается только надеяться, что рано или поздно эта тайна будет раскрыта, и подлинный крест Евфросинии Полоцкой отыщется.
 |
С того времени каждый год 5 июня, в день памяти преподобной Евфросинии, в Полоцк съезжается множество людей. В монастыре в присутствии митрополита Минского и Слуцкого, Патриаршего Экзарха всея Белоруссии, и местного епископа выносится крест Евфросинии Полоцкой, совершается молебен. Крест Евфросинии Полоцкой, повторенный в нескольких копиях, является одной из главных православных святынь Белой Руси.
В 1161 году, по благословению святой игумении Евфросинии, мастер-ювелир Лазарь Богша изготовил для Спасской церкви Полоцкого монастыря напрестольный Крест. Этот Крест представлял собой ковчег, в котором находились великие христианские святыни: частица Древа Креста Господня с каплей Крови Спасителя, частицы камней Гроба Господня и Гроба Божией Матери, частицы мощей первомученика архидиакона Стефана, великомученика и целителя Пантелеимона и капля крови великомученика Димитрия Солунского.
Крест был шестиконечный, высота его составляла около 51 сантиметра. Он имел кипарисовое основание, обитое 22 золотыми и 20 серебряными с позолотой пластинами, украшенными изысканным орнаментом, драгоценными камнями и жемчугом, а также 20 эмалевыми иконками. На лицевой стороне Креста были помещены эмалевые изображения Господа Иисуса Христа, Пресвятой Богородицы, святого Пророка Иоанна Предтечи, святых Архангелов Михаила и Гавриила, четырех евангелистов, а также изображения небесных покровителей преподобной Евфросинии и ее родителей: преподобной Евфросинии Александрийской, великомученика Георгия Победоносца и мученицы Софии. На оборотной стороне Креста находились эмалевые иконки святителей Василия Великого, Иоанна Златоуста и Григория Богослова, первоверховных апостолов Петра и Павла, а также первомученика архидиакона Стефана и великомучеников Димитрия и Пантелеимона, под изображениями которых размещались ковчежцы для хранения частиц святых мощей.
Крест, изготовленный Лазарем Богшей, являлся шедевром искусства Древней Руси и памятником письменности XII века. Краткая надпись на оборотной его стороне сообщала имя создателя реликвии: «Господи, помози рабу своему Лазорю, нареченному Богши, сделавшему крест сий Святаго Спаса и Офросиньи». На боковых сторонах Креста была помещена надпись-завещание преподобной Евфросинии: «Да не изнесется из манастыря никогда же, яко ни продати, ни отдати. Аще се кто преслушаеть, изнесеть его из манастыря, да не будет ему помощник честный крест ни в сей век, ни в будущий».
Несмотря на столь грозный запрет, уже в период усобиц между Полоцким и Смоленским княжествами Евфросиниевский Крест был вывезен в Смоленск, где находился впоследствии до начала XVI столетия. «Впрежнии некогда… меж себя Смоляне с Полочаны воевахуся, и тот крест честный Смоляне в Полотцку взяша в войне и привезоша в Смоленеск; егда же благочестивый государь князь великий Василей Иванович всеа Русии вотчину свою Смоленеск взял, тогда же и тот честный крест во царствующий град в Москву привезен» . В Смоленске Евфросиниевский Крест пользовался большим почитанием, так что в 1495 году даже была изготовлена из меди его близкая копия, вероятно, для того чтобы не опускать древний Крест с мощами в воду при водосвятии. Копия эта, согласно надписи, значившейся на ней, принадлежала смоленскому окольничему Александру Васильевичу. В 1514 году, когда великий князь Василий III покорил Смоленск, многие из смоленских святынь им были перевезены в Москву, и в их числе - древний Полоцкий Крест. Как большая драгоценность и военный трофей, Крест попал не в митрополичью, а в царскую казну; при совершении богослужений его использовали крайне редко – лишь в дни самых больших церковных празднеств. Впоследствии сын и наследник престола Василия III царь и самодержец всея Руси Иоанн IV Грозный повелел отреставрировать реликвию, так как к тому времени некоторые из эмалей на Кресте поистерлись, а некоторые были утрачены. Отправляясь в 1563 году в поход на Полоцк, Иоанн Грозный взял Крест с собой, «имея надежду на милосерднаго Бога и на крестную силу победити враги своя, еже и бысть» . Вероятно, царь убоялся слов завещания, начертанных на Кресте. Готовясь к осаде и штурму города, он дал обет, в случае победы, вернуть святыню в Полоцкую девическую обитель, что и исполнил. Первое документальное упоминание о Евфросиниевском Кресте имеется в Никоновской, или Патриаршей, летописи под 7071 (1563) годом именно в связи с событиями Ливонской войны. Летописец, повествуя о том, как Крест был привезен в Москву, сообщает, что царь Иоанн Грозный взял его с собой в поход на Полоцк вместе с такими общерусскими святынями, как Донская и Колочская иконы Божией Матери «и иные многие чюдотворные образы и кресты» .
В 1579 году Полоцк завоевывают войска короля Речи Посполитой Стефана Батория. Желая распространить влияние католицизма в белорусских землях, Стефан Баторий в 1582 году издает привилей , согласно которому все местные православные храмы и монастыри, а в их числе и древняя обитель «у церкви Спаса», передаются в ведение католического ордена иезуитов. Желая сохранить свою святыню, православные заблаговременно перенесли Евфросиниевский Крест в Софийский собор. Однако уже в 1596 году, в связи с принятием Брестской унии, Софийский собор был передан униатским монахам базилианского ордена, которые тогда же завладели и Крестом. Сильные в то время своим влиянием в Полоцке иезуиты неоднократно пытались отнять у униатов святыню. Они затеяли судебную тяжбу, а впоследствии, потерпев неудачу, предприняли попытку похитить бесценную реликвию, заменив ее подделкой. Однако и это им не удалось. Таким образом, Евфросиниевский Крест находился в Софийском соборе вплоть до 1841 года. Во время Отечественной войны 1812 года, для большей безопасности, он хранился в стене собора – в нише, наглухо замурованной кирпичом.
В феврале 1839 года в Полоцкой Софии был подписан соборный акт о воссоединении западнорусских униатов с Православной Церковью. Спустя два года Высокопреосвященный Василий (Лужинский), архиепископ Полоцкий и Витебский, памятуя предсказание преподобной о том, что возрождение ее обители последует «через Крест», совершил с Евфросиниевским Крестом путешествие в Москву и Санкт-Петербург. В обеих столицах святыне были оказаны особые почести: поклонение Кресту было грандиозным. С великой радостью встретила Полоцкую святыню древлеправославная Москва. Некоторое время Евфросиниевский Крест находился в Успенском соборе Московского Кремля «на устроенном для него прекрасном налое» . Отсюда святыню торжественно крестным ходом переносили в другие московские храмы. Стечение богомольцев везде было огромным. В своих воспоминаниях архиепископ Василий (Лужинский) рассказывает о том, что по благословению митрополита Филарета (Дроздова) по ночам соборное духовенство возило Евфросиниевский Крест по домам «чиноначалий, вельмож, князей, графов и богатых купцов для совершения в их помещениях молебствий с водоосвящением» . Причем опускать Крест в воду во время водосвятий возбранялось: для этой цели использовали другой крест, а древнюю Полоцкую святыню держали лишь близко к поверхности воды. Из Москвы Высокопреосвященный Василий направился в Санкт-Петербург, где Крест находился вначале в Синодальной церкви, а затем, по распоряжению императора Николая I, был перенесен для всенародного поклонения в Казанский собор. В Москве, а особенно в Санкт-Петербурге, в кружки, выставляемые при Кресте, поступали щедрые доброхотные пожертвования. Только в Санкт-Петербурге, кроме множества различных церковных вещей, было собрано около 9.495 рублей. Поскольку уже 14 ноября 1841 года вышел Высочайший Указ о возрождении древнего Полоцкого монастыря «у церкви Спаса», все эти средства были использованы на восстановление обители.
По возвращении из Петербурга Евфросиниевский Крест некоторое время находился в Полоцком Софийском соборе. 23 мая 1842 года, в день памяти преподобной Евфросинии, он был торжественно перенесен «на вечное хранение» в Спасо-Преображенскую монастырскую церковь и положен в келии преподобной, на хорах храма. По воспоминаниям Высокопреосвященного Василия, торжества, связанные с перенесением Креста, получили особенно грандиозный характер. Все присутственные места в Полоцке в этот день были закрыты, учащиеся всех местных учебных заведений были освобождены от занятий и вместе «с кадетским корпусом и войском участвовали в параде» . Крестьяне ближайших к Полоцку деревень были освобождены от барщины, и многие из них пришли в Спасскую обитель на праздник. «Даже раскольники г. Полоцка и его окрестностей не только присутствовали в соборе при богослужении и сопровождали крестный ход, но и покланялись святому кресту» .
В 1921–1922 годах, в период проведения советской властью кампании по изъятию церковных ценностей, древний Евфросиниевский Крест был реквизирован из Спасского монастыря и передан в Полоцкий финотдел. Озабоченность судьбой Креста как выдающегося памятника древнерусской культуры в этот период проявили сотрудники Оружейной Палаты Московского Кремля. Дважды, в 1924 и 1925 годах, ученым советом Оружейной Палаты направлялись запросы в отдел музеев Главнауки Наркомпроса о местонахождении святыни и «степени обеспечения ее сохранности» . В 1928 году стала возможна специальная экспедиция Белорусского государственного музея во главе с директором В. У. Ластовским, которая и доставила Евфросиниевский Крест в Минск, где он находился некоторое время в вышеупомянутом музее. В 1929 году, в связи с намерением перенести столицу Белоруссии из Минска в Могилев, святыня была передана в Могилевский краеведческий музей. Спустя несколько лет в здании музея, где оставался сейф с экспонатами, среди которых находился и Евфросиниевский Крест, разместился Могилевский обком и горком партии. 26 июля 1941 года Могилев заняли немецкие войска. Сейф с музейными ценностями эвакуировать не успели, и Евфросиниевский Крест бесследно исчез. Существуют различные версии относительно дальнейшей судьбы Полоцкой святыни, однако ее местонахождение и до сегодняшнего дня остается неизвестным.
Работы по воссозданию древней реликвии начались спустя полвека, в 1992 году, в Бресте. Еще в 1950-х годах известным российским ученым, историком и археологом Л. В. Алексеевым, в фотоархиве Ленинградского отделения Института археологии были обнаружены фотонегативы Евфросиниевского Креста на стекле, сделанные в 1896 году в Полоцке фотографом Императорской Археологической комиссии И.Ф. Чистяковым. С этих негативов уже в наши дни были отпечатаны фотографии, увеличенные во много раз до такого размера, чтобы можно было основательно изучить все фрагменты Креста. К 1994 году стадия изучения истории и эскизной реконструкции мельчайших деталей этой всеправославной святыни XII столетия была полностью завершена. К практической работе по ее воссозданию приступил художник-ювелир Николай Петрович Кузьмич. В августе 1994 года, с целью собирания святынь для Креста, Патриарший Экзарх всея Беларуси, митрополит Минский и Слуцкий Филарет с группой паломников, в числе которых находился и Николай Кузьмич, посетил Святую Землю. Блаженнейший Диодор, Патриарх Иерусалимский и всея Палестины, преподав благословение богоугодному и спасительному начинанию, передал Его Высокопреосвященству для воссоздаваемого Креста частицу Животворящего Древа, камни от Гроба Господня и Гроба Божией Матери, частицы святых мощей. Частицу мощей святого великомученика Пантелеимона митрополит Филарет привез из Брестского Свято-Никольского собора, а частицы Крови Христовой, по благословению Патриарха Московского и всея Руси Алексия II, были переданы «специально для вложения в Полоцкий Крест» из ставротеки Свято-Троицкой Сергиевой Лавры. Во время паломничества во Святую Землю Патриаршим Экзархом Белорусской Православной Церкви кипарисовое основание будущего Креста освящалось на Гробе Господнем, на Голгофе, на Гробе Пресвятой Богородицы, у мощей преподобного Феодосия Великого. По возвращении в Беларусь работы по воссозданию святыни продолжились. Для того чтобы приблизиться к технологии времен Лазаря Богши, художнику-ювелиру Николаю Кузьмичу приходилось идти путем проб и ошибок, путем «нащупывания» того единственного метода, которым пользовался мастер XII столетия.
В 1997 году, в канун всемирного Воздвижения Честного и Животворящего Креста Господня, воссозданный Евфросиниевский Крест был торжественно принесен в Полоцкий Спасский монастырь. А спустя год в день этого праздника за всенощным бдением чин воздвижения воссозданного Креста совершил Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II, прибывший на торжества в древнюю Полоцкую обитель.
23 июня 2001 года Крест, доставленный на несколько дней из Полоцка в Брест, в кафедральном городском соборе в честь преподобного Симеона Столпника был вложен в ставротеку, изготовленную Николаем Кузьмичом по авторской разработке. Освящение ставротеки было совершено также Святейшим Патриархом Алексием II, посетившим в те дни белорусскую землю. Ставротека для Евфросиниевского Креста представляет собой футляр прямоугольной формы, обшитый снаружи серебряными листами с наложенным на них литым вызолоченным орнаментом. Она украшена драгоценными камнями, а также эмалевыми изображениями Гроба Господня, святых Архангелов Михаила и Гавриила, преподобной Евфросинии Полоцкой, святых равноапостольных Константина и Елены и др. На оборотной стороне ставротеки изображен процветший крест – символ жизни.
В настоящее время воссозданный Евфросиниевский Крест хранится в алтаре Спасо-Преображенского монастырского храма. По воскресным дням, по окончании ранней Божественной Литургии, святыня износится для поклонения верующих.
Священный Синод Белорусской Православной Церкви решением от 24 сентября 1998 года учредил новую награду – орден Креста Преподобной Евфросинии Полоцкой. Эта высокая награда впервые была вручена Святейшему Патриарху Алексию II «во внимание к трудам на благо Церкви Христовой».
Цит. по: Довгялло, Д. И. Крест преп. Евфросинии, княжны Полоцкой: исторический эскиз. – Витебск, 1895. С. 6.
ПСРЛ. Т. 13. Летописный сборник, именуемый Патриаршей или Никоновской летописью. – М., 2000. С. 347.
Довгялло, Д. И. Крест преп. Евфросинии, княжны Полоцкой: исторический эскиз. – Витебск, 1895. С. 17.
К истории Полацкаго женскаго Евфросиньевскаго монастыря // Прибавления к церковным ведомостям. – 1910. – № 18. С. 774.
Ефросинья Полоцкая - первая женщина, которую канонизировала Русская Православная Церковь. По месту своего рождения она относится к Белой Руси, то есть Белоруссии, так сейчас называют земли Древней Руси между Днепром и Друтью. О жизненном пути этой Святой, ее подвигах и благих поступках вы узнаете, прочитав эту статью.
Особенности жизни в Полоцке до появления монголов
Это повествование следует начать с краткого описания жизни жителей Древней Руси, чтобы понять, в какое время родилась Ефросинья Полоцкая - одна из самых образованных женщин своего времени.
XII век был периодом, когда жители древней Руси начали активно принимать православную веру. Новая вера начала находить свое отображение в архитектуре, литературе и искусстве.
Православные храмы были украшены сюжетами из Библии; при многих монастырях открывались скриптории, где работали переводчики с греческого и переписчики книг; актуальными стали ювелирные мастерские.
Сам Полоцк на то время был одним из крупнейших центров по изготовлению книг, а также прекрасным местом для желающих получить образование. Здесь велось летописание, из которого сейчас мы можем почерпнуть знания о выдающихся личностях того времени.
Детство и отрочество святой Ефросиньи
Точная дата рождения Великой подвижницы неизвестна. Историками установлено, что родилась Ефросинья Полоцкая, в миру Предслава, приблизительно в 1101 году. Родословная девочки походила от знатного рода Рюриковичей. Она была внучкой самого Владимира Мономаха, а также дочерью полоцкого князя Георгия.
Отец Предславы с ранних лет позаботился об образовании дочери, ее обучали монахи. В доме князя находилась очень большая библиотека, где было много книг как религиозного, так и светского характера. Именно к чтению девочка имела огромный интерес.Описание Ефросиньи Полоцкой и ее жизни взято из летописей, которые были написаны свидетелями того времени.
Среди ее любимых книг были: Священное Писание и Псалтырь. Помимо чтения, девочка часто и усердно молилась. Слухи о не по годам мудрой девочке быстро распространились далеко за пределами земли Полоцкой, поэтому многие из знатных князей мечтали о такой жене.
Решение стать монахиней
Когда Предславе было 12 лет, ее засватал один из князей. Родители дали свое согласие, а девочка приняла совсем другое решение. Ефросинья Полоцкая, биография которой с этого момента получила новый виток, тайно ушла в монастырь.
Игуменьей этого монастыря была вдова ее дяди Романа. Когда игуменья услышала просьбу о разрешении принять постриг, первым ее решением был отказ. Девочка была еще слишком юна и к тому же очень красива. Все же со временем, видя страстное моление, веру и ум Предславы, игуменья дала свое согласие, не побоявшись гнева отца девочки.
Так Ефросинья стала монахиней.
Постриг
При постриге Предславу нарекли другим именем, теперь она стала Ефросиньей. Выбор этого имени был не случаен. Ефросинья Александрийская, которая жила в V веке, была прекрасным примером для девочки. К тому же это имя означает «радость», так что предпосылок для выбора этого имени было несколько.
Родители Ефросиньи были опечалены таким ее решением и предпринимали попытки вернуть дочь домой. Согласно летописи, князь Георгий плакал о своей дочери, как об умершей, но эти слезы ничего не изменили. Ефросинья Полоцкая осталась в монастыре, где превосходила всех в своем рвении к молитве, посту и ночным бдениям.
Став монахиней, девушка посвятила себя разным наукам. Она изучала книги, которые находила в церковных хранилищах, а это были произведения славянских богословов, древние летописи, а также труды византийских и римских просветителей.
Благодеяния Святой
Святая Ефросинья о своем предназначении узнала из сна. Сам Ангел, явившийся во сне, приказал ей основать новую обитель рядом с Полоцком, в местности под названием Сельцо. Увидев такое предзнаменование несколько раз, Ефросинья узнала, что такой же сон видел и епископ полоцкий Илия. Эти Божие знамения послужили тому, что епископ Илия передал ей Преображенский храм для того, чтобы там был основан женский монастырь.
Описать Ефросинью Полоцкую можно как женщину, которая прославилась основанием и попечительством монастырей. Ведь помимо женского монастыря, она была попечительницей и основательницей Богородского мужского монастыря.
При монастырях святая открывала школы, где послушниц учили разным ремеслам, грамоте и искусству переписывания книг.
Ефросинья прославилась как советчица, она никогда не отказывала в совете тем, кто нуждался в руководстве на пути к вере. Сила ее молитвы была настолько велика, что к ней часто обращались за помощью желавшие измениться и жить благочестивой жизнью. Многие приходившие к ней получали духовную поддержку и помощь. Она способна была унять ссоры и разборки, которые на то время часто происходили между князьями.
Мечта Ефросиньи
У Преподобной Ефросиньи была своя заветная мечта - она очень хотела побывать на святых местах Палестины. Это желание она решила осуществить, будучи далеко в преклонном возрасте.
Раньше жизнь Ефросиньи Полоцкой была посвящена переписыванию и написанию собственных книг и учений мирянам, а также налаживанию жизни монахов при монастырях. Достигнув запланированного, она, оставив обитель на свою сестру Евдокию, отправилась в путешествие.
На пути к Иерусалиму она встречалась с Константинопольским патриархом Лукою. А прибыв к месту назначения и посетив Живоносный Гроб Господень, остановилась в Русском монастыре.
Именно здесь ее настигла болезнь. 23 мая 1173 года, так и не излечившись, Ефросинья отошла в мир иной. Согласно завещанию святой, ее тело было захоронено в обители Преподобного Феодосия, недалеко от Иерусалима.
С 1187 года ее мощи хранились в Киево-Печерской лавре, а в 1910 году они были возвращены на родину Ефросиньи в Полоцк, где находятся и сейчас.
Ефросинья Полоцкая: интересные факты
Святая была известной меценаткой. Она приложила свои усилия для того, чтобы не было прекращено полоцкое летописание; заботилась о постоянном пополнении новыми книгами библиотеки Софийского собора.
Одной из главных достопримечательностей, связанных с ее именем, считается крест Ефросиньи Полоцкой.Этот шедеврдревнерусскойкультуры был создан по ее заказу и назван ее именем.
Крест обладал чудодейственной силой, его использовали только в особо торжественных богослужениях. Существует предание, что крест Ефросиньи Полоцкойбрал с собой впоход на Полоцк Иван Грозный. Он пообещал, что в случае победы вернет реликвию на место, и, несмотря на огромную ценность креста, сдержал свое слово.
К сожалению, реликвия была утеряна во время Великой Отечественной войны, но в 1997 году, согласно сохранившимся описаниям, копия креста была изготовлена брестскими ювелирами.
Ефросинья была канонизирована в 1547 году, в 1984 году ее причислили к Собору белорусских святых. С 1994 года день смерти святой стал Днем святой Ефросиньи и широко отмечается в Белоруссии.
27 июня у Национальной библиотеки владыка Филарет благословит выпускников факультета пограничных войск Военной академии. На охрану рубежей нашей страны пограничники отправятся, осененные Крестом преподобной Ефросинии Полоцкой. Приложиться к утраченной и воссозданной православной реликвии столичные верующие, скорее всего, не смогут. Сразу после благословления крест возьмет курс на Брест. Его ждут в очередном пограничном отряде, по которым сейчас Крест Ефросинии Полоцкой возят в рамках инициированного Государственным погранкомитетом своего рода крестного хода.
Крест преподобной Ефросинии Полоцкой - главная духовная святыня Беларуси. История создания, тайна исчезновения реликвии волнуют многих людей. Но есть ли надежда найти подлинный Крест?
«…Пусть не выносят его из монастыря никогда, и не продают, и не отдают»
Ефросиния Полоцкая - одна из первых белорусских просветительниц и первая женщина, канонизированная в святые. Княжна по происхождению, дочь Всеслава Чародея в 12 лет против воли родителей отказалась от светской жизни и ушла в монастырь.
В 1161 году по заказу преподобной Ефросинии Полоцкий ювелир Лазарь Богша изготовил крест из кипарисового дерева, покрытый золотом и серебром, украшенный драгоценными камнями и с изображениями ликов святых. В середине креста в пяти гнездах находились реликвии: кусочки креста Господня с каплями его крови, кусочек камня от гроба Божией Матери, частицы мощей святого Стефана и Святого Пантелеймона, кровь святого Димитрия, доставленные в Полоцк специальной экспедицией, которую направляла в Константинополь преподобная Ефросиния.
На боковых торцах креста помещена большая завещательная надпись «…пусть не выносят его из монастыря никогда, и не продают, и не отдают. Если не послушается кто и вынесет из монастыря, пусть не поможет ему святой крест ни в жизни этой, ни в будущей, пусть проклят будет он Святой Животворящей Троицей и святыми отцами… и пусть постигнет его доля Иуды, который продал Христа. Кто осмелится учинить такое… властитель или князь или епископ или игуменья, или другой какой человек, да будет на нем это проклятие. Ефросинья же, раба Христова, которая справила этот крест, обретет вечную жизнь со всеми святыми…»
Во время Ливонской войны крест Ефросинии попал к Ивану IV Грозному. Однако царь испугался проклятия и вернул реликвию полочанам.
Работники Эрмитажа пускали белорусов по ложному следу
После революции 1917 года Крест Ефросинии Полоцкой реквизировали среди прочих дорогостоящих предметов культа и передали на хранение в полоцкий финотдел. В 1928 году крест привезли в Белорусский государственный музей, а через год отправили в Могилев. Летом 1941 года Крест Ефросинии Полоцкой, Слуцкое Евангелие и тысячи других ценностей, в частности, золотой ключ от Могилева, золотые украшения из раскопок Помпеи, бесследно исчезли во время эвакуации.
После войны самой популярной версией пропажи сокровищ была такая: немецкий офицер шел мимо старинного особняка и через окно увидел что-то блестящее. В здании офицер наткнулся на стальные двери и решетки. Якобы он приказал привести военнопленных, чтобы они разрезали двери и решетки автогеном. Так неизвестный офицер попал в хранилище музейных ценностей, похитил их, вывез в Германию и затем продал некоему богатому американцу. Обычная легенда о пропавших сокровищах, нравившаяся обывателю.
Была и официальная версия с «немецким уклоном». Некто Луковников, бывший член музейного совета, сообщил сотрудникам органов госбезопасности, что, будучи во время оккупации инспектором городского отдела народного образования, он помогал немцам составлять опись захваченных музейных реликвий.
Однако обе эти версии несостоятельны. Первая: двери комнаты-сейфа и решетки оставались нетронутыми все военное лихолетье, а кроме того, идя по улице, невозможно заглянуть в комнату-сейф. Вторая: признание коллаборациониста касается ценностей, оставшихся в музее и областной библиотеке. И еще один важный момент: в захваченных советскими войсками трофейных документах не удалось отыскать опись ценностей или любое другое упоминание о сокровищах из комнаты-сейфа.
Тем не менее, «западный» след был кому-то выгоден.
В 1970-е годы сотрудники Могилевского музея направляли запрос в Эрмитаж: нет ли в его запасниках эвакуированных ценностей? Из Ленинграда ответили: в Эрмитаже нет, однако поделились сведениями о том, что крест будто бы находится в коллекции Пирпонта Моргана.
Через 20 лет сотрудник Эрмитажа Борис Сапунов в приватной беседе сказал доктору филологических наук, председателю общественной комиссии «Вяртанне» при Белорусском фонде культуры профессору Адаму Мальдису, что ответ готовился на основании статьи Бебута Шелковникова, который, который, находясь в Нью-Йорке, настойчиво пытался прорваться в запасники моргановского музея, однако его предупредили, что, «мол, не вертись тут, а то можешь не вернуться домой» .
В 1990 году Адам Мальдис сперва посетил Моргановский фонд и побеседовал с Евгенией Зазовской, дочерью своего польского друга профессора Здислава Недели. Доктор Зазовская организовал экскурсию для белорусского профессора. В коллекции Морганов были чешские и немецкие кресты времен Ефросинии Полоцкой.
Профессор поинтересовался у доктора Зазовской: может ли наша реликвия храниться в запасниках? Она объяснила, что под полом здания имеются огромные хранилища. Они поделены на 12 отсеков. У каждого - свой отдельный хранитель. Он знает только то, что находится в его отсеке. А общей картиной не владеет никто.
Тогда белорусские дипломаты передали письмо-обращение в Моргановский фонд. Примерно через два месяца, когда белорусы уехали из Америки, представительство Беларуси при ООН получило письмо из Фонда Пирпонта Моргана, где сообщалось, что в собраниях этого магната и мецената Креста Ефросинии нет, а за коллекции других Морганов совет директоров не ручается.
В мифичности «западного» следа профессор Мальдис убедился после долгих поисков упомянутой статьи Б.Шелковникова. В ней не было никаких доказательств того, что Крест Ефросинии достался фашистским оккупантам, а через них американцам. Таким образом, можно предположить, что работники Эрмитажа пускали белорусов по ложному следу.
В одной из своих публикаций профессор Мальдис отмечает: «Характерно, что как только белорусы активизируют поиски креста (а надо бы одновременно всего могилевского собрания), опять всплывает «западный» след».
Где он дел золотой государственный фонд?
Сразу после войны белорусские чекисты начали интересоваться судьбой бесследно исчезнувших ценностей. Им удалось восстановить события 20 предоккупационных дней в Могилеве. Оказалось, что директор Могилевского музея И.С. Мигулин в первые дни войны был в пригороде среди ополченцев, а 29 июня вернулся в город. Однако в здание обкома, где хранились ценности, его не пропустили, только лишь сообщили, что все эвакуировались. Никого из своих коллег Мигулин в городе не застал. Тогда он обратился в НКГБ: как быть с ценным имуществом музея. Неустановленный офицер велел оставаться на месте и охранять его. Однако Мигулин оказался в глубоком тылу. Сразу после освобождения Могилева Мигулин вернулся в город и занял свою прежнюю должность. Несколько раньше ему сообщили, что ценности из комнаты-сейфа не были эвакуированы. Однако и хранилище оказалось пустым.
В 1949 году началось «дело музея». Ревизоры провели тщательную проверку музея и выявили недостачу, отметили ненадлежащий учет ценностей и установили порчу некоторых экспонатов от неправильного хранения.
Вот как описаны события тех лет в книге «Щит и меч Отечества»: «19 октября 1949 года коммунисты первичной организации обсуждают выводы комиссии по краеведческому музею. Хотя об исчезнувших сокровищах в этих материалах не говорилось ни слова, выступающие напомнили Мигулину его предвоенные поступки: «…Где он дел все ценности - золотой государственный фонд в несколько миллионов рублей…».
В то время такие обвинения «тянули» на лагерный срок, Мигулин же отделался выговором с занесением в учетную карточку. «Чем руководствовались или что пытались оправдать партийные лидеры обкома и горкома, принимая решение по Мигулину? Свои нерешительные действия по спасению ценностей, оставив их врагу? Или что не смогли вернуть реликвии вместе с архивами из России? А, может, это персональное дело директора музея должно было прикрыть куда более некрасивый поступок тех, кто имел отношение к уничижению ценностей?»
- рассуждают авторы упомянутой книги.
Впрочем, за уничтожение реликвий никого бы не наказали, так как приказ Сталина о недопустимости оставления ценностей врагу заранее всех освобождал от ответственности.
«С большой долей уверенности можно сказать, что могилевский сбор в начале войны нашел свое пристанище в Москве,
- цитируем «Щит и меч Отечества». - …Многие исследователи предполагают, что, вывезенные в Москву, они предназначались для расплаты по ленд-лизу. Но, насколько известно, СССР так и не рассчитался со своим союзниками за оказанную помощь во время войны. Даже если допустить, что какие-то «торги» и были, то перед продажей они обязательно проходили бы экспертов. И уж такие реликвии как Крест Ефросинии Полоцкой и золотые украшения из раскопок Помпеи, к примеру, вряд ли стали бы украшать западные коллекции. Но если бы все же что-нибудь и досталось из могилевского сбора заморским хозяевам, то такие факты стали бы известны. … Нельзя исключать, что их судьба может быть связана с Государственным Эрмитажем, музейными запасниками Уфы и Самары, где хранились во время войны архивы обкома партии».
А пока к поиску реликвий подключилось и Национальное бюро Интерпола. Только вряд ли надо искать сокровища за морями-океанами. Вероятно, они гораздо ближе.
Картины, иконы, золото, серебро отвезли в Москву и сдали в банк
Так совпало, что в день визита белорусской делегации в Моргановский фонд в газете «Советская Белоруссия»
вышла статья председателя Могилевского областного отделения фонда культуры Беларуси В.А. Юшкевича «Тайна креста». Автор получил несколько откликов на нее. Среди них и письмо жителя Могилева, сообщившего, что он знал человека, который в 1941 году эвакуировал имущество из комнаты-сейфа, и вот его впечатления: «Картины, иконы, золото, серебро отвезли в Москву и сдали в банк. Когда их там принимали по описи (!), неожиданно появился Берия. Он внимательно рассматривал предметы и восхищенно цокал языком. Более двух тысяч предметов привезли».
Найти бы теперь ту, довоенную опись!
Откликнулся и Петр Поддубский - водитель, уверенный, что вывозил ценности. В разгар боев за Могилев, 13 июля, его вызвал комендант Воеводин и приказал вывезти некий ценный груз. Водитель подогнал машину к зданию обкома. Люди в гражданском начали загружать в кузов упаковки и мешки. Петру Поддубскому, стоявшему невдалеке от машины, хорошо запомнилась фраза одного из них: «Какой крест красивый!» К машине Поддубского присоединились две полуторки с банковскими ценностями, а к нему в кабину сел первый секретарь ЦК КП(б)Б Пантелеймон Пономаренко. Колонна двинулась в путь, по дороге не раз попадала под бомбежку. Но через два дня груз доставили в российскую столицу в управление Красной Армии, здание которого размещалось на Ленинских горах. Воспоминания водителя совпадают и с воспоминаниями Пономаренко и Воеводина.
Есть и еще одно архивное подтверждение «российского» следа. В 2003 году архивист-историк Виталий Скалабан обнаружил в Национальном архиве Беларуси «Стенограмму заседания бюро ЦК КП(б) Белоруссии от 26.08.1943 года».
«В далеком августе 1943 года в Москве, куда эвакуировались члены бюро белорусского ЦК, идет речь об изделии ювелира Богши. И говорит о Кресте не кто-нибудь, а сам первый секретарь ЦК КП(б) Белоруссии Пантелеймон Кондратьевич Пономаренко. … Пономаренко говорит об изделии Богши без всяких ссылок на его бесследное исчезновение или похищение немцами. Коли так, напрашивается вывод: значит, Крест в августе 1943 года не пропал, а пребывает в целости и сохранности. И, по всем приметам, находится в Москве», - пишет Виталий Скалабан.
В Могилеве мог находиться не оригинал, а... копия
Общественная комиссия «Вяртанне» располагает копией списка утраченных ценностей, составленного в 1944 году. Есть и более поздний список, датированный 1947 годом. Различия между этими списками наводят на мысль: хозяин вывезенных могилевских ценностей поменялся как раз в промежутке между этими годами, о чем мог знать и Пономаренко, и те, кто допрашивал Мигулина. К слову, протоколов допроса Мигулина в архивах КГБ не найдено. Формально их и не должно быть, так как не было возбуждено уголовное дело. В тоже время исследователям кажется «странной» задержка с открытием после войны могилевского и минского исторических музеев.
Поиски креста не прекращаются и на территории нашей страны. В том числе отрабатывается версия о том, что могилевский сбор был спрятан на территории Беларуси, по дороге из Могилева в Москву. Хотя после архивных находок Виталия Скалабана и свидетельств участников тех событий, версия о спрятанных сокровищах кажется мифом.
Более реальной может быть другая «местная» версия, озвученная Адамом Мальдисом, более 40 лет занимающегося поиском исчезнувшего креста. Вот как он пишет о «полоцком» следе: «…в Могилеве вполне мог находиться не оригинал, а... копия. На эту мысль наводит описание реликвии, сделанное Вацлавом Ластовским. … Как опытный историк, собиратель музейных экспонатов он должен был знать, что Крест, его основа сделана из кипариса. В акте же приемки-передачи фигурирует дубовое дерево. Кроме того, ученый фиксирует факт замены некоторых драгоценных камней стекляшками. Не сигнализировал ли Ластовский тем самым сведущим потомкам, что в его руках оказался не оригинал, а подделка, что реликвия (с его молчаливого одобрения) осталась там, где ее изготовили? Ведь полоцкое духовенство, монахи ощущали угрозу экспроприации и могли изготовить копию, благо, как видно из эмигрантской печати, одна уже имелась в храме на территории Латвии... Конечно, не исключена замена драгоценных камней стекляшками и тогдашними полоцкими стражами порядка, но вся подделка была по силам только мастеру. Имелся ли таковой в первые годы советской власти в Полоцке?».
Крест, созданный наподобие Креста Ефросинии Полоцкой
В 1993 году было принято решение о воссоздании Креста Ефросинии Полоцкой. В 1997 году брестский ювелир Николай Кузьмич завершил свой многолетний труд. Современному мастеру пришлось освоить древнюю технику нанесения эмалей. Работа велась под патронатом митрополита Филарета, который привез из Иерусалима святые мощи. Финансировало этот проект государство. Много было споров относительно статуса современного креста: копия ли это или новая реликвия. Митрополит Филарет предложил формулировку «крест, созданный наподобие Креста Ефросинии Полоцкой».
В 2003 году на Епархиальных чтениях, посвященных 210-летию Минской Епархии, митрополит Минский и Слуцкий, патриарший экзарх всея Беларуси Филарет представил Слуцкое Евангелие 1581 года. Это была настоящая сенсация! Ведь в «Списке разграбленных немецкими оккупантами культурно-исторических ценностей, хранившихся в Могилевском музее до Великой Отечественной войны», составленном в декабре 1944 года, Крест Ефросинии Полоцкой записан под № 3, а Слуцкое Евангелие под № 21.
Митрополит Филарет сообщил, что Слуцкое Евангелие ему передал один из священников, а к тому оно попало от прихожанина. Таким образом реликвия стала собственностью экзархата.
Митрополит передал Евангелие во временное пользование в Национальную библиотеку Беларуси. При финансовой поддержке Фонда фундаментальных исследований рукопись оцифровали, а также провели научную экспертизу, позволившую сделать категорическое заключение: старинный фолиант является подлинником!
Однако осталось и немало загадок. Самый главный вопрос: где находилось Евангелие с июля 1941 года до дня его чудесного возвращения. Ответ на него приблизил бы к разгадке тайны исчезновения Креста Ефросинии Полоцкой.
В нынешнем году исполняется 850 лет со дня создания Евфросиниевского Креста . В годы Великой Отечественной войны святыня была утрачена. Восстановлена в 1997 г. по решению Синода Белорусской Православной Церкви. Ныне Крест износится за богослужением для поклонения верующих в главном соборе Свято-Преображенского монастыря.
27 сентября 2011 г. Патриарший экзарх всея Беларуси Митрополит Минский и Слуцкий Филарет возглавил торжества в связи с 850-летием со дня создания Креста преподобной Евфросинии Полоцкой в Крестовоздвиженском соборе Полоцкого Спасо-Евфросиниевского женского монастыря. В этот день в Крестовоздвиженском соборе отметили престольный праздник Воздвижения Честного и Животворящего Креста Господня.
Преподобная Евфросиния, игумения Полоцкая, в миру Предслава, была правнучкой в пятом поколении святого равноапостольного князя Владимира и дочерью князя Полоцкого Георгия Всеславича. С детских лет она была обучена чтению Псалтири и других книг Священного Писания. Любовь к книжному учению сочеталась у нее с усердной молитвой, внешняя красота - с целомудрием и глубокой сосредоточенностью. Слава о её мудрости и красоте распространилась далеко за пределы Полоцкой земли. Многие князья просили руки Предславы, однако все предложения о браке она отвергала. Однажды, узнав, что родители хотят обручить ее с одним из знатных князей, она тайно ушла из дома в обитель, где ее тетя - игумения Романия (вдова князя Романа Всеславича) была настоятельницей. Несмотря на молодость и красоту Предиславы, игумения не испугалась возможного гнева ее родителей и, призвав священномонаха, повелела ему облечь молодую княгиню в иноческий образ с именем Евфросиния.
Юная монахиня стала жить при Софийском соборе, подражая тем самым пребыванию Пресвятой Богородицы в Иерусалимском храме. Здесь она не только изучала книги в библиотеке собора, но и занималась их переписыванием. Вырученные деньги от продажи книг преподобная Евфросиния тайно раздавала нищим.
Однажды в сонном видении святой Евфросинии явился Ангел Господень, который внушил ей основать обитель недалеко от Полоцка в местечке под названием Сельцо. Это видение повторилось еще дважды. С тем же наставлением Ангел явился и епископу Полоцкому Илии. Через некоторое время - это уже было при князе Борисе Всеславиче в 1125 г. - епископ Илия с подобающим торжество передал святой Евфросинии Преображенский храм в Сельце для основания при нем женского монастыря. Отправляясь туда, преподобная Евфросиния взяла с собой только свои книги - "все свое имение".
Постепенно, год за годом, Спасо-Преображенский монастырь расширялся, число его насельниц возрастало. Со временем здесь были пострижены в монашество сестры преподобной Евфросинии: родная - Евдокия (в миру Градислава) и двоюродная - Евпраксия (в миру Звенислава). Преподобная учила молодых послушниц грамоте, переписыванию книг, пению, шитью и иным ремеслам, чтобы с юности они знали закон Божий и имели навык к трудолюбию. Основанная святой Евфросинией при монастыре школа способствовала быстрому росту обители.
В 1161 г. усердием преподобной был воздвигнут каменный храм во Имя Спасителя, сохранившийся до настоящего времени. Его строителем был мастер Иоанн, который сам пришел к преподобной, наставленный Духом Святым, повелевшим ему принять участие в храмоздательстве. В этот храм преподобная Евфросиния пожертвовала напрестольный крест, украшенный золотом, с частицами мощей многих святых, а также с частью Животворящего Креста Христова .
Изображения на кресте Евфросинии представляли собой почти всю историю Нового Завета; особую ценность реликвии придавали частицы святых мощей - кровь Христова, часть гроба Богородицы, часть гроба господня, также кровь святого Димитрия и частицы мощей святых, Стефана и Пантелеимона. Все эти священные реликвии вряд ли было легко достать на Руси. Известно, что в 569 году вдова французского короля Хлотаря отправляла посольство в Византию, чтобы получить частицу креста Господня, что и было удовлетворено женой императора Юстина Второго. Надо полагать, что и в этом случае за уникальными реликвиями Евфросинией была организована туда же специальная экспедиция - тем более, что связи у полоцких князей с византийскими императорами были прямые.
В нашем распоряжении имеются свидетельства, на которые исследователями почему-то не принято было обращать внимание.
Так, император Мануил Комнин и патриарх Лука Хрисоверг по просьбе Евфросинии «присылали ей некоторые святыни». Не приходится сомневаться, что посольство за христианскими реликвиями для полоцкой княжны действительно снаряжалось и совершенно очевидно, что они нужны были ей для задуманного ею уникального полоцкого креста. Предприятие это было настолько из ряда вон выходящим, что на боковых пластинах креста по распоряжению Евфросинии была выбита своего рода вкладная грамота, сообщающая, когда и чьим иждивением сооружен этот уникальный предмет, для какой церкви и сколько он стоил. Все это было «уравновешено» страшным заклятием о неотчуждении, а мастер Лазарь Богша даже решился проставить небольшой текст и о себе, поскольку подобный заказ выполнял впервые. В этом кресте, как в фокусе, были собраны все достижения, которых добилось эмальерное дело на Руси; что же касается самого Лазаря Богши, превосходившего мастерством всех своих современников, то он работал не в Полоцке, как ошибочно считалось ранее, а в Киеве. К нему и обратилась Евфросинья со своим уникальным заказом.
Крест, созданный им, стал не только знаменитой православной святыней, но и непревзойдённым образцом древнерусского эмальерного искусства. Золотой крест преподобной Евфросинии Полоцкой считается величайшей христианской реликвией . Искусствоведы называют это сокровище непревзойдённым ювелирным шедевром Древней Руси. Но для верующего внешняя красота меркнет перед сиянием тех святынь, которые запечатаны внутри креста. Там хранятся кровь Иисуса Христа и частица Креста, на котором был распят Спаситель.
"Да не изнесется из монастыря никогда же, яко ни продати, ни отдати, аще се кто преслушаеть, изнесет его из монастыря, да не будет ему помощник честный крест ни в сей век, ни в будущий, и да будет проклят Святою Животворящею Троицею и святыми отцами …"
Так гласит надпись на кресте-мощевике, который был заказан игуменьей Евфросиньей Полоцкой в 1161 г. В ту пору это была традиционная форма заклятия, употреблявшаяся в Древней Руси во вкладных грамотах церквам и монастырям. Нарушить заклятие в средние века считалось невозможным.
Крест сделан в 1161 г. Эпоха Древней Руси оставила потомкам много произведений искусства. Чаще всего имена их создателей остаются нам неизвестными, но имя мастера Лазаря Богши относится к редчайшим исключениям. Внизу обратной стороны креста мастер обозначил своё православное имя Лазарь и прозвище Богша. Рука этого ювелира узнаётся в других не подписанных изделиях с перегородчатых эмалью. Лазарь Богша был одним из последних великих ювелиров, которые работали в технике византийской перегородчатой эмали . Потом эту технологию надолго утратили, а возродить смогли лишь в наши дни. Кровь Иисуса Христа и частицы мощей святых привезли ей в дар от византийского Патриарха . Преподобная Евфросиния велела хранить крест в построенном ею соборе в Полоцке вечно и приказала мастеру вырезать на нём самое сильное заклятие-оберег. Надпись на кресте гласит, что каждый, кто осмелится его присвоить, будет проклят Святой Животворящей Троицей. В ту пору не было заклятия мощнее. Согласно надписи на святотатца должен был обрушиться гнев Бога Отца, Бога Сына и Святого Духа.
Судьба этой исключительной христианской святыни также исключительна. Святыня считалась собственностью Церкви. Со временем, после прославления преподобной Евфросинии, крест стал общенациональным сокровищем всех славян.
В XIII в. он был перевезен захватившими Полоцк смоленскими князьями в Смоленск. Крест Евфросинии пользовался в Смоленске большой популярностью - ему поклонялись и даже сделали весьма близкую копию (очевидно для того, чтобы не опускать подлинник в воду при водосвятии ) . После захвата Смоленска Московским князем Василием III реликвию доставили в Москву. Как большая драгоценность и военный трофей реликвия попала не в митрополичью, а в царскую казну и употреблялась в богослужениях редко и только по самым большим праздникам.
В 1563 г. крест возвратил в Полоцк св. блгв. Царь Иван Васильевич Грозный . Вера в его силу была настолько крепка, а страшное заклятие о неотчуждении действовало на средневекового человека столь сильно, что набожный царь взял реликвию в поход на Полоцк в 1563 г. - поклявшись, что вернет крест на прежнее место, если тот «поможет» ему вернуть город. Так и вышло - взяв Полоцк, св. блгв. Царь Иван Грозный вернул крест на место, не глядя на его исключительную материальную ценность.
В 1579 г., когда Полоцк завоевал польский король Стефан Баторий, крест был перенесен в оставленный православными Софийский собор, который вскоре стал принадлежать униатам. Кстати, униаты продолжали ценить эту реликвию и даже отняли ее у одного иезуита, выкравшего в соборе крест и заменившего его подделкой . Известный униатский деятель Полоцка, а затем гродненский архимандрит Игнатий Кульчинский (1707 - 1747) писал: «Будучи доктором философии в нашем монастыре, я часто наблюдал, как чтут память этой святыни инокини нашего монастыря и жители полоцкие»
Следующее известие о кресте Евфросинии относится к сороковым годам 19-го века, когда после воссоединения с униатами (1839 г.) интерес к древней реликвии стал всеобщим. Поскольку на восстановление Полоцкой епархии необходимы были средства, то в 1841 г. епископ Василий Лужинский вывез крест в Москву и Петербург. Поклонение кресту было грандиозным - в Московском Успенском соборе молящиеся толпились с 5 часов утра до 10 часов вечера, а по ночам его развозили «по домам чиноначалия, вельмож, графов и богатых купцов для водосвятия» . Правда, боясь испортить реликвию, в воду опускали другой крест, его точную копию.
Особенно широко поклонение кресту падает на 1910 г., когда в Полоцк из Киева были привезены мощи святой Евфросинии. В годы богоборческой власти отнятый у церкви крест лежал в обыкновенном районном финотделе. В 1921 г. крест был реквизирован . В 1928 г. директор Белорусского государственного музея выезжал с экспедицией в Полоцк, с целью найти реликвию. Крест был найден в местном финотделе и перевезен в Минск. В те года намечалось перенести столицу Беларуси в Могилев. Туда и попал в 1929 г. Лишь попав в золотую кладовую могилевского музея, став предметом только материальной ценности и утратив тем самым свою чудотворную силу в глазах своих хранителей, крест бесследно исчез. И в этом, наверное, тоже есть некое знамение!
Прошли годы. Во время празднования тысячелетия Полоцкой епархии и Православной церкви на Беларуси (1992) было решено всеправославную святыню восстановить. По благословению Иерусалимского Патриарха Диадора II и Патриаршего Экзарха всея Беларуси митрополита Филарета началась кропотливая и ответственная работа. Воссоздать святыню поручили брестскому ювелиру-эмалировщику, члену Союза художников Республики Беларусь Николаю Петровичу Кузьмичу. Была восстановлена утраченная, казалось, навсегда техника перегородчатой эмали. Светскому художнику Николаю Кузьмичу было необходимо, по его словам, преодолеть и обычные человеческие искушения, и пройти духовное очищение.
Поэтому это — символ победы добра над злом, символ единства, потому что победа добра над злом есть результат единства сил добра.
Прошло пять лет с начала восстановительной работы над святыней. В 1997 г. восстановленный древний Крест преподобной Евфросинии Полоцкой был освящен в Свято-Симеоновском соборе г. Бреста, а потом положен в храме Преображения Господнего в Полоцком Спасо-Ефросиньевском монастыре для коленопреклоненных молитв перед им за Церковь, за весь мир и за Отечество.
Крест преподобной Евфросинии Полоцкой. Описание .
Крест 6-конечный, высота 51,8 см., длина верхнего перекрестия 14 см., нижнего - 21 см. Основа из кипарисового дерева, сверху и снизу покрыт 21 золотой пластинкой с драгоценными камнями, орнаментом и 20 серебряными позолоченными пластинками; край передней стороны креста обрамлен ниткой жемчуга. Пластины передней стороны представляют собой иконописную композицию - великий, или расширенный деисус. На верхних концах креста поясные изображения Христа, Матери Божией, Иоанна Предтечи,. В центре нижнего перекрестия — четыре евангелиста, на концах — архангелы Михаил и Гавриил. В нижней части креста, после перекрестия — небесные покровители заказчицы и ее родителей: святая Евфросиния Александрийская, святой великомученик Георгий и святая София. В верхнем перекрестии прикреплен небольшой 4-конечный, а в нижнем — 6-конечный крестики. На обратной стороне креста образы отцов церкви святого Иоанна Златоуста, святого Василия Великого, святого Григория Назианзина (Богослова), апостолов Петра и Павла, святого Стефана, святого Димитрия, святого Пантелеймона. Над каждым образком частично греческими, частично славянскими буквами сделаны надписи.
В середине креста в пяти квадратных подписанных гнездах находились реликвии: кусочки креста Господня с каплями его крови, кусочек камня от гроба Божией Матери, частицы мощей святого Стефана и Святого Пантелеймона, кровь святого Димитрия. Эти святые реликвии были доставлены в Полоцк специальной экспедицией, которую направила в Византию преподобная Евфросиния .
Внизу мелкая надпись с именем автора: “Господи помози рабоу своемоу Лазарю, нареченномоу Богъши, съделавъшему крьстъ сии церкви святого Спаса и Офросиньи ”. На боковых торцах креста по спирали в два ряда помещена большая завещательная надпись (перевод на русский): “В год 6669 кладет Ефросинья святой крест в своем монастыре, у церкви святого Спаса. Дерево святое бесценное, обрамление его из золота и серебра, и камни и жемчуг на 100 гривен, а до… 40 гривен, пусть не выносят его из монастыря никогда, и не продают, и не отдают. Если не послушается кто и вынесет из монастыря, пусть не поможет ему святой крест ни в жизни этой, ни в будущей, пусть проклят будет он Святой Животворящей Троицей и святыми отцами… и пусть постигнет его доля Иуды, который продал Христа. Кто осмелится учинить такое… властитель или князь или епископ или игуменья, или другой какой человек, да будет на нем это проклятие. Ефросинья же, раба Христова, которая справила этот крест, обретет вечную жизнь со всеми святыми …”
Создание задуманного стоило такой большой работы и усилий, требовало таких значительных материальных средств, что на боковых пластинах Креста преподобная заказчица благословила выгравировать надпись, чьим старанием, для какой церкви был сделан Крест и сколько это стоило. Знаменитые князья иногда жертвовали для храмов очень дорогие вещи, но равного Кресту Евфросинии Полоцкой не было.
Литература
Алексеев Л.В. Лазарь Богша - мастер-ювелир XII в. // Советская археология. 1957, № 3.
Алексеев Л.В. История Креста Евфросинии Полоцкой // Российская археология. 1993, № 2.
Алексеев Л.В. Крест - хранитель всея вселенныя // Алексеев Л.В., Макарова Т.И., Кузьмич Н.П.. Мн.: "Вестник Белорусского Экзархата", 1996.
Алексеев Л.В. По Западной Двине и Днепру в Белоруссии / Алексеев Л.В. М.: Искусство, 1974.
Блог научного коллектива Музея имени Андрея Рублева.