Бывшие узники концентрационных нацистских лагерей, проживающие на Харьковщине, протестуют против указа президента Виктора Ющенко, который присвоил звание Героя Украины Степану Бандере.

Как можно людей, которые сотрудничали с фашистскими извергами, называть героями Украины? - возмущается председатель Харьковского областного совета борцов антифашистского сопротивления Игорь Малицкий. - А ведь было время, я это хорошо помню, когда концлагерь Освенцим охранялся частями дивизии СС-Галичина.

Игорь Федорович — один из 64-х бывших узников различных фашистских концлагерей, живущих сегодня на Харьковщине, вспоминает об Освенциме не случайно — ровно 65 лет назад, 27 января 1945 года, Красная армия освободила этот крупнейший нацистский лагерь смерти, находившийся в Польше. А пять лет назад, согласно резолюции Генеральной Ассамблеи ООН, эту дату начали отмечать во всем мире как Международный день памяти жертв Холокоста.

«Освенцим был настоящей фабрикой смерти»

- Я даже сейчас не могу спокойно говорить, у меня горло перехватывает, - приостанавливает интервью 85-летний мужчина, бывший узник четырех концлагерей Европы: в Чехословакии, Польше и Австрии. — Освенцим был настоящей фабрикой смерти, конвейером, который ежедневно перерабатывал человеческие тела в пепел...

С оккупированных территорий привозили эшелоны с тысячами людей. Живой «человеческий материал» сортировали, оставляя здоровых и сильных, а остальных умерщвляли в газовых камерах.

Когда крематории не справлялись с «работой», трупы из газовых камер складывали слоями в огромных ямах, чередуя с дровами, и поджигали, - вспоминает Игорь Федорович.
Срывающимся голосом он рассказывает, что узников заставляли подбрасывать в «костер» дрова.

Это был ужас, когда в пламени лежали грудные младенцы, годовалые дети, женщины и старики. Психика некоторых узников не выдерживала, они сходили с ума и сами бросались в пламя, - говорит Игорь Федорович. - Мне часто снится - опять пришли немцы в Харьков. Сколько лет прошло, а все равно…

«Оставь надежду, всяк сюда входящий»

В Освенциме харьковский паренек провел полгода - с января по июнь 1944 года. А потом попал в Австрию — в концлагерь Маутхаузен. При перевозке узников набили в товарные вагоны так тесно, что когда люди, три дня проведшие без воды и пищи, умирали, их тела не могли упасть.

Истощение было таким, что хотелось землю есть, - рассказывает Игорь Федорович Малицкий. - Можно сказать, мне повезло: когда нас загнали в карантинный блок, один из тамошних сотрудников окликнул обессиленных новичков: «Харьковские есть?» Оказалось, что до войны военврач Иосилевич жил на Клочковской, а я - возле площади Руднева, по адресу Почтовый переулок, 4. Он дал мне миску баланды и хлеб.

Александр Моисеевич Иосилевич оказался одним из руководителей подпольной организации концлагеря. Он-то и привлек Игоря Малицкого к работе в качестве связного. Кстати, именно Иосилевич первым на Харьковщине получил в 60-х годах ХХ века орден «Отечественной войны» II степени за участие в организации восстания в лагере Маутхаузен.

Если Освенцим был лагерем уничтожения, то Маутхаузен оказался «рабочим» концлагерем, точнее, каторгой в каменоломнях. Выжить в нем было сложно, вспоминает Малицкий, даже на воротах новичков встречала надпись: «Оставь надежду, всяк сюда входящий!» Убежать было невозможно. Если кто-то решался на такой шаг, беглецов ловили и живьём вешали на огромный крючок - либо за подбородок, либо за ребро, и оставляли медленно умирать.

«Мы шли на колючую проволоку с голыми руками»

Первое, февральское восстание 1945 года в Маутхаузене закончилось неудачей — почти все узники (а их было около двух тысяч) погибли, рассказывает Игорь Федорович. В конце апреля, перед самой Победой, когда заключенные узнали, что нацисты отдали приказ уничтожить всех, кто содержится в концлагерях, они организовали второе восстание.

Мы шли на колючую проволоку с голыми руками, - вспоминает бывший узник. - Первые погибли, потому что проволока была под напряжением. Рвали её кто чем мог: кирпичами, камнями, палками. Потом мы захватили пулеметную вышку...

Кстати, именно с такой вышки услышал когда-то украинец Малицкий родную речь: «А ну, відійди звідси, бо буду стріляти!». Увы, не все граждане Украинской Республики воевали на одной стороне баррикад...

"Живешь на свете в полной уверенности, что ты – царь и повелитель собственной вселенной, да так оно, в общем, и есть. Но твою разумную и упорядоченную вселенную от хаоса отделяет одна лишь тонюсенькая стеклянная перегородка, и ты плаваешь в этом хрупком аквариуме пучеглазой, испуганной рыбкой. А потом случается что-то, над чем ты не властен и о чем даже не имеешь представления – и аквариум разлетается вдребезги, рыбка бьется среди стеклянных осколков, бессмысленно раздувая жабры. Только что ты был хозяином своей судьбы, исследователем тайн историй, сторонником здорового образа жизни и патриотом окружающей среды, ты вынашивал честолюбивые планы на будущее и твердо знал, что следующий Новый Год будешь встречать на вулканическом острове Тенерифе, а потом хаос чуть-чуть, совсем слегка коснулся тебя своим безумным, обжигающим дыханием, и стекло треснуло."

Борис Акунин, "Алтын-толобас"

А вы знаете, кто такие недопедофилы? Что? Родственники неперепилов? Нет, не верно. Я расскажу, кто это. И вы удивитесь, как легко им может стать совершенно любой человек, даже лично вы. Причем это не зависит ни от уровня компьютерной грамотности человека, ни от его интересов, предпочтений в чем бы то ни было, ни от возраста или пола, ни от вероисповедания, ни от страны проживания. Вообще ни от чего не зависит. Достаточно того, что вы пользовались компьютером, который подключен к сети Интернет. Остальное не важно.

Сразу оговорюсь: целью этой статьи не является задача напугать вас или только проманипулировать вашим эмоциональным состоянием. Желание автора лишь в том, чтобы предупредить читателя о том, что нормальному человеку даже в голову не придет (пока не будет поздно), но что реально существует и может грозить при бездумном использовании компьютера и сети Интернет. Итак, начнем.

Как вы относитесь к торрент-трекерам? Ну, знаете, где всякие там нелицензионные фильмы, взломанный софт для компьютера, музыка и прочие игры? Встречаются там и другие материалы – например, книги, учебные материалы, фотографии всякие, опять же. Среди фотографий бывают обои для рабочего стола на компьютере, а бывает то, что называется "клубничка" - всякого рода фоточки со сценами сексуального характера. Видео тоже, конечно, есть, не только фото.

Концлагерь Маутхаузен был одним из самых страшных Он располагался на территории Австрии и был крупнейшим в этой стране. За всё время существования Маутхаузена в нём погибло более ста тысяч заключённых. Все узники содержались в нечеловеческих условиях, подвергались пыткам, непосильному труду и всевозможным издевательствам.

Создание концлагеря является Сейчас существует несколько в память о жертвах

История создания

Первые концлагеря были созданы на территории Третьего рейха ещё в тридцать третьем году. Изначально туда помещали несогласных с нацистским режимом. Однако позже тюрьмы стали реформировать. Нововведениями занимался создатель отрядов СС "Тотенкопф". К тридцать восьмому году количество заключённых стало резко возрастать. После "ночи разбитых зеркал" все евреи на территории Третьего рейха стали подвергаться преследованиям. Многих пойманных свозили в концлагеря. После заключённых стало практически вдвое больше. Помимо евреев и открытых оппозиционеров в лагеря отправляли и просто людей, подозреваемых в нелояльности.

Расширение

Из-за огромного количества заключённых СС требовались новые лагеря. Их строили по всей стране в срочном порядке. Концлагерь Маутхаузен построили сами заключённые, которых привезли из Дахау. Они возводили бараки и ограждение. Место постройки было выбрано не случайно. Неподалёку находился железнодорожный узел, что позволяло доставлять заключённых поездами. Также местность была малозаселённой и равнинной. Некоторое время там располагались каменоломни. Поэтому местное австрийское население даже не знало, что возле них расположен концлагерь Маутхаузен. Списки узников утверждались в секрете, поэтому даже австрийские власти имели смутное представление о тюрьме.

Первоначальное использование

На месте постройки Маутхаузена были залежи гранита. Многие века его разрабатывали местные каменоломни. По всем документам новые постройки считались государственными.

Однако сами разработки выкупил немецкий предприниматель. Спонсирование строительства велось из нескольких частных счетов. В частности немецкое отделение международной организации "Красный крест" выделило значительную сумму на концлагерь Маутхаузен. Списки узников изначально включали в себя только уголовников. А сам лагерь был обозначен как трудовой.

Однако к концу тридцать восьмого порядки стали резко меняться. После прибытия евреев, цыган и политических заключённых ужесточились нормы выработки. Эйке стал проводить реформы во всех лагерях. Изначально он полностью реорганизовал Дахау. Дисциплина ужесточилась, стали применяться пытки и массовые казни. Охраной занимались специальные элитные подразделения СС.

Преобразование

В тридцать девятом году Маутхаузен становится отдельным лагерем. Теперь уже его филиалы создаются по всей Австрии. Всего было почти пятьдесят вспомогательных лагерей. Они располагались на территории рудников, промышленных заводов, других предприятий, на которых был необходим тяжёлый физический труд. Основной же комплекс предназначался для содержания заключённых. Практически всех пленных с других стран и театров боевых действий сначала привозили в концлагерь Маутхаузен. После нападения на Польшу резко изменился этнический состав пленных.

С востока стали прибывать пленные польские военные и участники подпольного сопротивления. Также огромное количество польских евреев. Вместительность лагеря росла. Уже к концу тридцать девятого тут располагалось до 100 тысяч человек. Внешний периметр был обнесён каменной стеной с колючей проволокой. Через небольшие промежутки находились дозорные башни. После ограждение получит название "стена плача". Каждый день узники должны были трижды выстраиваться вдоль стены и проводить перекличку.

На этом месте совершались и жестокие показательные казни. Из-за неповиновения, слабого здоровья или вообще без какой-либо причины заключённых расстреливали на месте. Также часто некоторых заключённых раздевали и поливали холодной водой на морозе, а затем оставляли умирать от холода.

Преступления против человечности

Именно после пыток холодной водой погиб зверски замученный фашистами в концлагере Маутхаузен По воспоминаниям очевидцев, его вместе с другими заключёнными держали на морозе и поливали водой из шланга. А тех, кто уворачивался от струи, избивали дубинами. Сейчас на территории бывшего лагеря генералу стоит памятник.

Непосредственно за территорией, в низине, располагалась каменоломня. На ней трудились почти все узники. Длинный спуск по ступеням назвали "лестницей смерти". По ней невольники поднимали камни снизу-вверх. Мешки весили больше пятидесяти килограмм. Множество узников погибло на этом подъёме. Из-за ужасных условий содержания и тяжёлого труда они просто падали на ступенях. Упавших нередко добивали эсэсовцы.

Зверства карателей

Узники концлагеря Маутхаузен навсегда запомнили и обрыв ущелья. Высокий вертикальный отвес нацисты насмешливо называли "стеной парашютистов". Здесь сбрасывали вниз заключенных. Они либо разбивались о землю, либо попадали в рытвины с водой, в которых тонули. Обычно со скалы бросали людей, которые больше не могли выносить адский труд. Количество жертв "стены" неизвестно. Историки установили, что только в 1942 году тут погибло несколько сотен евреев, привезённых из Голландии.

Но самым страшным местом на территории лагеря был блок номер двадцать. Сначала он ничем не отличался от других бараков. В нём находились советские граждане, которых с Восточного фронта доставляли в концлагерь Маутхаузен. Список военнопленных отправляли в Берлин. Если в нём были интересные разведке личности, их забирали. Остальные же оставались в лагере.

В сорок четвёртом барак номер двадцать был ограждён каменной стеной. Тут же располагался крематорий. В блок переводились потенциально опасные узники. Большинство до этого принимало участие в побеге из обычных лагерей для военнопленных. "Барак смерти" использовали как место для закалки новых бойцов подразделений "Мёртвая голова". Им было позволено в любое время суток забегать на территорию блока и убить сколько захочется невольников. Позже такие порядки были введены на территории всего лагеря.

Подготовка побега

Бесчеловечные условия, тяжёлый труд, недоедание, бесконечные пытки, показательные казни и экзекуции должны были сломить волю всех узников. Задачей охраны лагеря было лишить заключённых всякой надежды. И им это удалось. Люди понимали, что доживают последние дни и в любой момент могут быть убиты. Однако помимо страха и отчаяния было и мужество. Группа советских военнопленных затеяла побег из лагеря.

В блоке номер двадцать располагались пленные, которые уже совершали побеги и были признаны немцами как опасные. Их барак представлял собой тюрьму внутри тюрьмы. Заключённым давали лишь четверть от того скудного рациона, который предназначался для других. "Еда" была обычно отбросами и испортившимися остатками. При этом её бросали на землю и, лишь когда она замёрзнет, позволяли есть. Пол барака поливали холодной водой вечером, чтобы узники спали в ледяной воде.

Побег из концлагеря Маутхаузен

Не в силах больше терпеть, советские офицеры решают устроить побег. Лидерами мятежа стали вновь прибывшие лётчики. Обсуждали побег в короткий промежуток перед сном. Немцы позволяли пленным бегать по двору, чтобы хоть как-то согреться. Решено было бежать как можно скорее. Те, кто попал в плен только недавно, рассказали, что союзники уже подходят к Лицу.

На освобождение надеяться было бессмысленно. Перед отходом эсэсовцы расстреливали заключённых особых блоков.

Решено было с помощью подручных средств напасть на охрану, а затем бежать в леса. Двадцатый барак находился прямо у крайней стены. Трёхметровые стены венчала колючая проволока с проведённым по ней током. Четыреста девятнадцать человек предпочли надежду страху. Около семидесяти сокамерников, которые от пыток и истощения уже не могли передвигаться, отдали им свои робы и попрощались. Помимо советских военнопленных, восстание в концлагере Маутхаузен поддержали польские и сербские узники.

Свобода или смерть

Ночью второго феврали мятежники разбили умывальники. Из осколков раковин сделали оружие. Также в ход шли куски кирпичей, угля и всего, что можно было найти. Удалось заполучить два огнетушителя. С оглушительным криком "ура" узники ринулись в последний бой. На удивление слаженно действуя, красноармейцы сразу же разбили несколько прожекторов и уничтожили пост охраны. С помощью огнетушителей удалось подавить пулемётное гнездо. Захватив его, мятежники уничтожили охрану двух других вышек.

Чтобы преодолеть стену и проволоку под напряжением, заключённые пошли на хитрость. Они намочили одеяла и части одежды, а затем накинули их на ограду, что привело к короткому замыканию. После этого более трёхсот человек совершили побег. Они побежали к близлежащему лесу. Одна группа напала на зенитный расчёт. После рукопашного боя они захватили несколько орудий, но вскоре оказались в окружении подоспевших эсэсовцев.

Реакция местного населения

Концлагерь Маутхаузен в Австрии располагался посреди фермерских угодий и небольших посёлков. Поэтому сразу после побега СС объявило о начале спецоперации по поимке беглецов. Для этого были мобилизированы местные отряды фольксштурма, гитлерюгенда и регулярных частей. Также было оповещено местное население. Более ста человек погибло ещё у стен Маутхаузена. А оставшихся в блоке узников расстреляли на месте. Леса и посадки прочёсывались круглые сутки. Каждый день попадались новые беглецы. При этом местное население активно помогало в поимке. Нередко с пойманными жестоко расправлялись. Забивали палками, ножами и другими подручными средствами, а истерзанные тела выставляли на всеобщее обозрение.

Храбрые сердца

Однако некоторые жители всё-таки помогали советским людям, несмотря на смертельную опасность. Один из беглецов скрылся в доме австрийских фермеров. Очевидец этих событий - 14-летняя на тот момент девочка, вспоминала, что узники постучали в дверь посреди дня. Мать впустила их, несмотря на катастрофические последствия.

На вопрос, почему они решили постучать именно в этот дом, советские солдаты ответили, что не увидели в окне портрета Гитлера.

Освобождение

К началу мая американские войска уже подходили к Линцу. Вермахт спешно отступал. Узнав о приближении союзников, эсэсовцы тоже решили броситься в бегство. Почти все оставили лагерь ещё первого мая. Некоторых заключённых собирались эвакуировать "маршем смерти". То есть заставить идти пешком многие километры. Как показывала практика, из-за истощения большая часть узников погибала. Пятого мая американцы подошли к лагерю. Узники подняли восстание против оставшихся эсэсовцев и убили их. Седьмого мая пехотная дивизия американских вооружённых сил освободила концлагерь Маутхаузен. Фото лагеря облетело весь мир. Многие солдаты, которые были шокированы увиденным, больше никогда не проявляли милосердие по отношению к пленным немцам. На территории лагеря был установлен мемориальный комплекс.

Маутхаузен, концлагерь: список заключённых

Сейчас территория бывшего лагеря смерти является Ежегодно его посещают десятки тысяч туристов. Тут установлены памятники на самых разных языках. Наиболее ужасные места остались без изменений, в назидание будущим поколениям. Списки концлагеря Маутхаузен можно попросить в местном архиве. Там содержатся все фамилии заключенных в алфавитном порядке. Многие русские потомки узников смогли узнать судьбу своих предков благодаря этим архивам.

Однако сложность состоит в том, что немцы не всегда корректно транслитерировали русские фамилии. Память об узниках увековечена также и в близлежащих деревнях.

В 1995 году в Австрии вышел фильм, рассказывающий о печально известном восстании.

Множество крылатых фраз, которые мы слышим каждый день, пришли в наш язык из латинского языка. Сегодня мы расскажем о 6 выражениях, которые вы наверняка слышали, но не знаете их историю.

1 Оставь надежду всяк сюда входящий

Desine sperare qui hic intras - Оставь надежду всяк сюда входящий.

Распространение эта фраза получила после того как стала завершающими словами в «Божественной комедии» Данте Алигьери. Эта надпись была размещена над вратами Ада в его произведении, а в будущем фигурировала у многих других поэтов и писателей: у Пушкина («Евгений Онегин»), Чехова («Циник»), даже Ленина, который включил фразу в свою статью.

На сегодняшний день эту фразу можно слышать во многих фильмах, сериалах и прочитать на страницах разных книг. Чаще всего её используют или в ироническом ключе, или чтобы подчеркнуть, что положение действительно безвыходное, и лучше сразу оставить надежду.

2 Адвокат Дьявола

Advocatus diaboli - Адвокат Дьявола. Нет, мы не говорим о фильме с Киану Ривзом. Когда зародилась эта фраза, даже его родителей не было в планах. Изначально адвокат Дьявола – это должность в католической церкви. Такие люди занимались тем, что искали документы против того, чтобы причислить умершего монаха к лику святых. В их обязанности входило копаться в архивах, искать свидетельства того, что усопший не был так чист, как хотелось бы. Если же адвокат дьявола не находил достаточных доказательств, беатификация (то есть, возведение в лик святых) проходила успешно.

Сегодня «адвокатом Дьявола» мы называем человека, который поддерживает заведомо плохое решение в споре. Он намеренно выставляет это в хорошем свете, стараясь привлечь людей на свою сторону.

3 С нами Бог

Deus vult - С нами Бог. Ещё одна фраза, которая пришла к нам из церкви. Deus Vult использовалась Папой Урбаном II во время Первого крестового похода. Позже этот клич «подхватили» и другие крестоносцы, а ещё спустя немного времени фраза стала использоваться в разных странах, правда, с переводом. Теперь Deus Vult ассоциируется с крестоносцами почти так же, как и костры Инквизиции.

На сегодняшний день эта фраза используется в СМИ для обозначения альтернативного правого движения, является девизом Ордена Святого Гроба Господнего Иерусалимского.

4 Деньги не пахнут

Писатель, историк Гай Светоний Транквилл

Aes non olet - Деньги не пахнут. Да, вы удивитесь, но эта фраза тоже пришла к нам из латыни. По легенде, римский император Веспасиан произнес её во время получения налогов на общественные туалеты. Обращена она была к Титу, его сыну, который этого действа не понимал. Гай Транквилл, древнеримский историк и философ, описывает эту ситуацию в своей книге. Прямым текстом там ничего не сказано и речь императора была передана косвенно: «…тот взял монету из первой прибыли, поднёс к его носу и спросил, воняет ли она».

Сегодня фразу «деньги не пахнут» используют, когда имеется ввиду не совсем честный способ дохода. Она характеризует обстоятельства, когда человек не пренебрегает никакими способами в достижении богатства.

5 Пришел, увидел, победил

Император Гай Юлий Цезарь

Veni vidi vici - Пришел, увидел, победил. Знаменитые слова, произнесенные Юлием Цезарем в Риме, когда тот рассказывал о своих военных успехах на Западе. Сказаны они были после того как Цезарь в третий раз одержал победу в Понтийском царстве, но на этот раз римский консул праздновал не победу как таковую, а то, что одержана она была очень быстро, Цезарь буквально «пришел, увидел и победил».

Сегодня смысл фразы не изменился. Её используют, когда говорят о быстром триумфе, на который не было затрачено много сил.

6 Знание – сила

Художник Фрэнсис Бэкон

Scientia est potential - Знание — сила. Авторство этой фразы довольно спорно. Есть как минимум три претендента на авторство, но из-за неточностей перевода мы до сих пор так и не знаем кто же был первым, кто это сказал. Впервые фраза встречается ещё в старой арабской книге «Путь красноречия». Позже фраза была использована Фрэнсисом Бэконом и Томасом Гоббсом. В любом случае «Знание – сила» означает только одно – то, что знание – и есть сила.

Бывший малолетний узник концлагерей Анатолий Соя: “Больше двух недель в Маутхаузене не выдерживал никто”

Детство и война — понятия несовместные, как гений и злодейство. Тем не менее миллионы детских судеб оказались переломаны, перемолоты, оборваны войной. Москвичу Анатолию Станиславовичу Сое довелось пройти через самое страшное, что изобрели извращенные мозги идеологов фашизма, — через концлагеря. В лагерь смерти Маутхаузен он попал 15-летним мальчишкой. Он помнит все в деталях, но очень не хочет об этом вспоминать — слишком тяжело. Приходится его уговаривать. Вспоминать надо — чтобы никогда не повторить.

Сейчас у Анатолия Станиславовича три сына, два внука и три внучки, трое правнуков.

— Вы им о том, что пережили, рассказываете?

— В подробностях — никогда. Разве что в общих чертах... Переживать это еще раз тяжело.

Очень неловко, но мы вынуждаем его пережить все — с самого начала.

Его отец на второй день войны ушел на фронт. А мама с тремя сыновьями осталась в родном Днепропетровске.

— Немцы требовали, чтобы все с 15 лет регистрировались на бирже труда. Мне в 42-м исполнилось 15, пришлось идти. Деваться было некуда — на каждом перекрестке стояли полицаи с автоматами и собаками.

С биржи паренька отправили работать на заводской склад грузчиком. Трудились по 12 часов, плата за каторжный труд — похлебка из пшена, литр в день мутной воды без соли с плавающей в ней пшенкой. Плюс выдавали “хлеб” — небольшую лепешку из того же пшена. Толя похлебку съедал, а хлеб относил домой.

Часть завода была отгорожена колючей проволокой — там содержались советские военнопленные. Однажды Анатолий возвращался с работы, а пленные стоят возле проволоки — грязные, еле живые — и хлеба просят. Ну он и сунул кому-то из них свою лепешку. Эсэсовец на вышке это увидел и поднял тревогу. Мальчик бросился бежать, но его поймали, привели назад. Выстроили всех военнопленных: покажи, кому передал!

— Не знаю, не помню...

Тогда стали бить. К ночи отправили в гестапо. Бросили в бетонный бункер площадью около 20 кв. м, где находилось около 30 заключенных, все избитые, окровавленные. В углу огромный чан — туалет. Смрад, духота такие, что можно было сознание потерять. На прогулку заключенных не выводили, не кормили, только раз в день давали воду. Мальчику казалось, что так должен выглядеть ад. Но настоящий ад он увидел позже.

Через несколько дней из гестапо его отпустили обратно на работу. А полгода спустя, в сентябре, собрали всех на станции, загнали в товарняки — по 50 человек в вагон — и повезли куда-то. Куда, никто не знал.

— Нам сказали: едете работать, — вспоминает Анатолий Станиславович. — А еды наша охрана взяла только на два дня. Видимо, рассчитывали за два дня проехать Украину и Польшу. Но ехали мы 8 дней. Два первых дня нам давали по ложке топленого масла и 100 г хлеба. Потом еда кончилась. В том пути очень много народу умерло...

А малолетний Анатолий Соя выжил. И 5 октября 1943-го оказался в Австрии, в одном из самых страшных фашистских концлагерей — Маутхаузене, работающем исключительно на уничтожение. Надпись на воротах гласила: “Оставь надежду, всяк сюда входящий”. Из Маутхаузена заключенные выходили только одним путем — через крематорий.

— По приезде нас, малолеток, раздели, мы прошли санобработку, нашу одежду и обувь сожгли, одели в арестантскую робу с треугольником, так называемым винкелем. Цвет его означал, за что человек сидит. У бандитов винкели были зеленые, у саботажников черные, а у нас — красные, “политические”, советские все политическими считались. И еще у всех из СССР была нарисована буква R — то есть “русский”, не важно, грузин ты или киргиз... Многие эсэсовцы русских избивали до потери пульса.

Малолетки из Маутхаузена работали в каменоломне. Саперы там взрывали глыбы камня, а дети должны были его сортировать: щебень — для дорог, покрупнее — для памятников, самые большие — для фундаментов новых бараков. В конце рабочего дня каждый должен был взять камень для фундамента и подняться с ним из каменоломни наверх по лестнице в 186 ступеней — ее называли лестницей смерти.

Анатолий Соя - крайний справа в нижнем ряду. Через 1,5 месяца после освобождения. За это время он поправился на 25 кг.

— А как подняться с огромным камнем на высоту 10-го этажа, когда и без того на ногах еле стоишь? Больше двух недель там не выдерживал никто. Умерших жгли в печи — сначала она была одна, потом построили еще две. Каждый день сжигали по 600—800 трупов. И гореть бы мне в печи Маутхаузена, когда бы кто-то из военных чинов Германии не придумал: собрать русских пацанов от 14 до 16 лет, обучить их на солдат и направить воевать против англичан и американцев. Так что в Маутхаузене я находился всего 10 дней. Еще бы немного — и конец.

2 ноября 1943 года группу малолетних заключенных помыли в бане, дали похлебку и повезли на вокзал. В арестантском вагоне отправили в Мюнхен. Потом 18 км пешком — и уже 3 ноября они были в концлагере Дахау.

Дахау состоял из 30 блоков — бараков длиной в 100 метров, шириной в 10. Все они вытянулись вдоль единственной улицы — Лагер-штрассе.

— Подъем был в 5 утра. На завтрак давали пол-литра какой-то коричневой воды, по слухам, чай из желудей. После завтрака строились по 10 человек — чтобы посчитать, сколько за ночь умерло, сколько новых прибыло. Потом мы шли на лагерный плац. Там старшие докладывали начальству ситуацию по каждому бараку.

Мы, подростки, работали на фирму “Мессершмитт”: за стенами лагеря в отдельных бараках были установлены станки, на одном из них я сверлил детали по шаблону.

В обед давали похлебку из воды и брюквы — ее разливали в алюминиевые плошки с ручками. Ни ложек, ни вилок, через край мы эту похлебку выпивали за три минуты — и опять к станкам. Иногда давали суп с “мясом” — из пшеницы, в которой завелись черви. У меня в первый раз это варево с червями не пошло. Так старший сказал: “Ешь, дурак! Умрешь ведь! Ешь, они же сваренные!”

Вечером давали 100 г хлеба из желудевой муки с опилками, 2—3 картошины в мундире или крохотный кубик маргарина. Еще полагалось пол-литра горьковатой воды. Больше пить было негде. Голод и жажда — мои постоянные ощущения в течение всех четырех лет. А еще — сознание, что ты можешь каждый день умереть и никто об этом даже не узнает.

В блоке стояли сплошные трехэтажные нары от стенки до стенки. Ни матрасов, ни подушек или одеял. Голое дерево. Снимаешь штаны и куртку и кладешь под голову. Окна круглый год не закрывались, набито было 3000 человек на 1000 кв. м, если окна закрыть — задохнешься.

Помимо работы ребята, в числе которых был Анатолий Соя, ежедневно маршировали на лагерном плацу, учили немецкий язык и математику — их же готовили в солдаты. Этот немецкий план однажды уже спас мальчика — из Маутхаузена. А вскоре еще раз помог ему остаться в живых.

Целых шесть блоков в Дахау занимала больница. Она служила вовсе не для того, чтобы лечить больных, — в больничных блоках на заключенных ставили опыты специалисты Мюнхенского военного медицинского института, заражали малярией, туберкулезом. Каждое утро отсюда выезжала телега — везли трупы в крематорий.

Больше всего заключенные Дахау боялись попасть в эту больницу.

30 декабря 43-го года Анатолий Соя заболел — температура высоченная, лихорадка. Дорога в этом случае одна — в больницу.

— Поместили меня в малярийный барак. Весь день я ревел белугой — ясно было, через 2—3 дня в крематорий свезут. Но пришел врач, эсэсовец, спросил, откуда я прибыл. Я номер барака назвал, нашего, в котором будущих солдат готовили. Он языком поцокал, сказал, что солдаты Германии нужны, и перевел меня в реабилитационный блок. Там доводили до рабочих кондиций тех немногих, кто выживал после экспериментов.

Я и подумал: а вдруг меня здесь и правда вылечат? Чем я смогу отплатить за это чудо? Я вроде неверующий, а тут как будто кто-то свыше мне этот вопрос задал. И я дал себе обет, что всю жизнь буду делать людям только добро. И до сих пор я этот обет выполняю...

Его вылечили. А почему план сделать из русских мальчиков немецких солдат так и не осуществился, Соя не знает. Так или иначе, но в октябре 44-го года его вместе с еще сотней заключенных из Дахау перевезли в команду Бауменхайм.

— В Бауменхайме мы попали в распоряжение вольнонаемных немцев. Они к нам относились по-человечески. Не били, даже не кричали никогда, если ошибешься, только по плечу похлопают ободряюще: мол, ничего страшного, в следующий раз учтешь ошибку. Я у них научился впоследствии никогда не орать на подчиненных.

— На трех машинах приехали американцы, с ними переводчик-чех. Всех нас собрали, переписали и велели пока никуда не уходить — в окрестностях полно эсэсовцев. Полтора месяца, до июня, мы ждали отправки, не работали, ничего не делали, только отъедались. Я за это время поправился на 25 кг.

— Американцы не предлагали вам остаться на Западе?

— Такой вопрос мне позже задавали в органах. Нет, американцы нас просто передали советскому командованию, привезли в фильтрационный лагерь в 15 км от Дрездена. А там такие же вышки, бараки, колючая проволока, почти такое же питание, как в концлагере. Через две недели вызвали на допрос. За столом — человек 12 военных. Фото анфас, профиль, отпечатки пальцев. Завели на каждого досье и выдали удостоверение. Позже, уже в Днепропетровске, неоднократно вызывали в КГБ, задавали одни и те же вопросы, сличали ответы.

По возвращении домой я хотел пойти на курсы шоферов, но там узнали, что я был в концлагере, и посоветовали уйти куда подальше. Вы — предатель, так прямо и сказали.

А много лет спустя, когда я уже был старшим прорабом на строительстве Кремлевского Дворца съездов, все мои коллеги получили за эту стройку ордена Ленина. Только мне дали “Знак Почета”. Объяснили: это потому что был в концлагере.

— Вы помните возвращение домой?

— Еще бы! Это было в июне 45-го. Я шел от вокзала пешком. Вышел на нашу улицу — нервы сдали: заревел, слезы сами собой полились.

— Извините, не могу говорить об этом. До сих пор, как вспомню — дрожь пронзает... Дома своего я не нашел. Наш большой дом, доставшийся от деда, снарядами разнесло в прах. Соседи сказали, что отец мой демобилизовался в 44-м и они с матерью теперь живут в Запорожье, восстанавливают паровозоремонтный завод. Адрес дали и денег на дорогу...

В конце концов судьба повернулась к Анатолию Сое лицом. В Днепропетровске он поступил в индустриальный техникум. При распределении после техникума одно место было в распоряжении министерства. Надо было прибыть в Москву и ехать куда пошлют. Куда именно — заранее никто не знал. И все отказались.

— А я подумал: на том свете я уже был, меня ничем не испугаешь. И согласился. В Москве меня направили в распоряжение главка, который здесь же и находился. Так я оказался в столице.

В 1957 году он окончил Московский институт инженеров городского строительства. С женой в прошлом году отметили 60 лет свадьбы.

Хорошая, достойная жизнь получилась.

Анатолий Станиславович считает, что все это благодаря его верности собственному обету, данному в Дахау.