Энциклопедичный YouTube

1 / 2

✪ Трагедия на похоронах Сталина. Как люди погибли в толпе

✪ Вторые похороны Сталина 1 часть

Субтитры

Прощание

Руководители Партии и Правительства у гроба И. В. Сталина. Колонный зал Дома союзов 6 марта 1953. Лицо Л. П. Берии на фото вымарано.

Для прощания тело Сталина было выставлено 6 марта в Колонном зале Дома Союзов. С 16 часов пришли первые потоки людей, желавших проститься со Сталиным.

Сталин лежал в гробу, на высоком постаменте, в обрамлении красных знамён, роз и зелёных ветвей. На нём был надет его любимый повседневный мундир серовато-зелёного цвета с отложным воротником, на который были пришиты шинельные генеральские петлицы. От прижизненной формы он отличался только нашитыми погонами генералиссимуса и золотыми пуговицами. Помимо орденских планок, на кителе были прикреплены медали «Золотая Звезда » и «Серп и Молот » (хотя при жизни Сталин носил только последнюю).

Хрустальные люстры с электрическими свечами были затянуты чёрным крепом . На белых мраморных колоннах закреплены шестнадцать алых бархатных полотнищ, окаймлённых чёрным шелком, с гербами союзных республик. Над изголовьем Сталина было склонено гигантское знамя СССР. Перед гробом, на атласе , лежали Маршальская Звезда , ордена и медали Сталина. Звучали траурные мелодии Чайковского , Бетховена , Моцарта .

Перед гробом беспрерывно проходили жители Москвы и других городов, представители различных предприятий, учреждений, Вооружённых сил. Возле гроба И. В. Сталина в почётном карауле находились руководители КПСС и правительства: Г. М. Маленков , Л. П. Берия , В. М. Молотов , К. Е. Ворошилов , Н. С. Хрущёв , Н. А. Булганин , Л. М. Каганович , А. И. Микоян .

На улицах Москвы были включены прожекторы, установленные на грузовых машинах, они освещали площади и улицы, по которым двигались к Дому союзов многотысячные колонны людей.

Ночью улицы Москвы были полны теми, кто дожидался своей очереди прощания. Двери Дома союзов открывали рано утром, ещё затемно, и прощание в Колонном зале возобновлялось. Помимо советских граждан, в церемонии приняли участие представители многих других стран.

Китайская делегация внесла венки от Центрального Комитета Коммунистической партии Китая и Мао Цзэ-дуна . В почётном карауле находились Чжоу Энь-лай , Клемент Готвальд , Болеслав Берут , Матьяш Ракоши , Вылко Червенков , Георге Георгиу-Деж , Пальмиро Тольятти , Вальтер Ульбрихт , Отто Гротеволь , Долорес Ибаррури , Гарри Поллит , Иоганн Коплениг , Вилле Песси , Пьетро Ненни , Юмжагийн Цэдэнбал . У гроба стояли также премьер-министр Финляндии Урхо К. Кекконен , председатель Всеиндийского совета мира Сайфуддин Китчлу .

Прощание продолжалось в течение трёх дней и трёх ночей. Около полуночи 8 марта прощание прекратилось, и началась подготовка к похоронам. В 2 часа ночи начали выносить многочисленные венки. Так как за гробом было решено нести только 100 венков от руководства страны, крупнейших партийных организаций, иностранных компартий и родственников, остальные венки, количество которых исчислялось тысячами, были установлены к утру по обе стороны Мавзолея.

9 марта - день похорон

Маршалы и генералы несли на атласных подушках награды Сталина: Маршальскую Звезду (маршал С. М. Будённый), два ордена «Победа» (маршалы В. Д. Соколовский и Л. А. Говоров), три ордена Ленина (маршалы И. С. Конев , С. К. Тимошенко , Р. Я. Малиновский), три ордена Красного Знамени (маршалы К. А. Мерецков , С. И. Богданов и генерал-полковник Кузнецов), орден Суворова I степени (генерал армии Захаров). Медали несли вице-адмирал В. А. Фокин , маршал авиации К. А. Вершинин , генерал армии И. Х. Баграмян , генерал-полковники М. И. Неделин и К. С. Москаленко .

За гробом шли члены Президиума ЦК КПСС, затем семья, члены и кандидаты в члены ЦК, депутаты Верховного Совета СССР, главы делегаций братских компартий и почётный воинский эскорт.

В 10 часов 45 минут гроб был снят с лафета и установлен на красный постамент перед Мавзолеем. Началась подготовка к митингу (подъём участников на трибуну Мавзолея). На площади собрались трудящиеся Москвы, делегации союзных и автономных республик, краёв и областей, присутствовали также представители Китая, стран народной демократии, делегации и представители других государств.

Председатель Комиссии по организации похорон Сталина Н. С. Хрущёв, открывший митинг, предоставил слово Председателю Совета Министров СССР и Секретарю ЦК КПСС Г. М. Маленкову . Следующую речь произнёс первый заместитель Председателя Совета Министров СССР Л. П. Берия . Затем выступил с речью первый заместитель Председателя Совета Министров СССР В. М. Молотов .

В 11 часов 54 минуты Хрущёв объявил траурный митинг закрытым. С трибуны Мавзолея сошли Георге Георгиу-Деж , Болеслав Берут , Пах Дем Ли, Вальтер Ульбрихт , Долорес Ибаррури , Отто Гротеволь , Вылко Червенков , Матьяш Ракоши , Пьетро Ненни , Пальмиро Тольятти , Жак Дюкло , Клемент Готвальд , Н. А. Булганин, В. М. Молотов, К. Е. Ворошилов, Г. М. Маленков, Н. С. Хрущёв, Л. П. Берия, М. 3. Сабуров , Чжоу Энь-лай , М. Г. Первухин, Л. М. Каганович, Н. М. Шверник, А. И. Микоян.

Г. М. Маленков, Л. П. Берия, В. М. Молотов, К. Е. Ворошилов, Н. С. Хрущёв, Н. А. Булганин, Л. М. Каганович, А. И. Микоян подняли гроб и медленно занесли его в Мавзолей.

В 12 часов над Кремлём был произведён артиллерийский салют . За звуками траурного марша последовали гудки московских промышленных предприятий, и во всей стране начались пять минут молчания . Траурный марш сменился торжественным Гимном Советского Союза. Над Кремлём подняли спущенный после смерти Сталина Государственный флаг Советского Союза. В 12 часов 10 минут перед Мавзолеем прошли войска, в небе строем пролетели самолёты.

Речи, произнесённые на митинге, были опубликованы и позже вошли в кинофильм «Великое прощание ». Забальзамированное тело Сталина было помещено на всеобщее обозрение в Мавзолей Ленина , который в 1953-1961 годах именовался «Мавзолей В. И. Ленина и И. В. Сталина». Особое постановление СМ СССР и ЦК КПСС от 6 марта предусматривало сооружение Пантеона , куда планировалось перенести тела Ленина и Сталина, а также погребения у Кремлёвской стены, однако эти проекты очень скоро были фактически свёрнуты.

Давка во время похорон Сталина

Во время похорон возникла давка в районе Трубной площади . В давке погибло от нескольких сотен до двух-трёх тысяч человек (официальные данные о количестве жертв засекречены) .

Дорман О. Подстрочник

Перезахоронение тела Сталина

В последний день работы съезда на трибуну поднялся первый секретарь Ленинградского обкома партии И. В. Спиридонов и после краткого выступления сделал предложение о выносе тела Сталина из Мавзолея. Предложение было принято единогласно.

Фёдор Тимофеевич Конев, бывший командир Кремлёвского полка, вспоминал про тот день: «Чтобы выяснить настроение людей, я переоделся в гражданскую одежду и вышел на Красную площадь. Люди в группах вели возбуждённые разговоры. Содержание их можно свести к следующему: „Почему этот вопрос решили, не посоветовавшись с народом?“» .

Н. С. Захаров с комендантом Кремля генерал-лейтенантом А. Я. Ведениным о готовящемся решении узнали заранее. Их вызвал Н. С. Хрущёв и сказал :

Прошу иметь в виду, что сегодня, вероятно, состоится решение о перезахоронении Сталина. Место обозначено. Комендант Мавзолея знает, где рыть могилу, - добавил Никита Сергеевич. - Решением Президиума ЦК КПСС создана комиссия из пяти человек во главе со Шверником : Мжаванадзе - первый секретарь ЦК Компартии Грузии, Джавахишвили - председатель Совета министров Грузии, Шелепин - председатель КГБ, Демичев - первый секретарь Московского горкома партии и Дыгай - председатель исполкома Моссовета.

Н. М. Шверник сообщил исполнителям, как тайно организовать перезахоронение: поскольку 7 ноября предстоял парад на Красной площади, то под предлогом репетиции парада её следовало оцепить. Общий контроль за ходом работ был поручен заместителю Захарова генералу В. Я. Чекалову . Командиру Отдельного полка специального назначения комендатуры Московского Кремля Коневу было приказано в столярной мастерской сделать из сухой древесины гроб, который был сделан в тот же день. Древесина была обтянута чёрным и красным крепом. От комендатуры Кремля было выделено шесть солдат для рытья могилы и восемь офицеров для того, чтобы сперва вынести саркофаг из Мавзолея в лабораторию, а потом опустить гроб с телом в могилу. Генералу А. Я. Веденину было поручено Захаровым подобрать людей надёжных, проверенных и ранее хорошо себя зарекомендовавших.

Маскировку обеспечивал начальник хозяйственного отдела комендатуры Кремля полковник Тарасов. Ему предстояло закрыть фанерой правую и левую стороны за Мавзолеем, чтобы место работы ниоткуда не просматривалось. В это же время в мастерской арсенала художник Савинов изготовил широкую белую ленту с буквами «ЛЕНИН». Ею надо было закрыть на Мавзолее надпись «ЛЕНИН СТАЛИН», пока не будут выложены буквы из мрамора. В 18:00 проходы на Красную площадь были перекрыты, после чего военнослужащие принялись копать яму под захоронение .

Все члены комиссии, кроме Мжаванадзе, в 21 час прибыли в Мавзолей. Восемь офицеров взяли саркофаг и понесли его вниз, в подвал, где размещается лаборатория. Кроме членов комиссии здесь же находились научные сотрудники, которые до этого наблюдали за состоянием забальзамированного тела Сталина. С саркофага сняли стекло, и офицеры переложили тело Сталина в гроб.

Н. М. Шверник приказал снять с мундира Золотую Звезду Героя Социалистического Труда (другой награды, Звезды Героя Советского Союза, в саркофаге не было). Председатель комиссии распорядился заменить золотые пуговицы мундира на латунные. Все это выполнял комендант Мавзолея полковник К. А. Мошков . Снятую награду и пуговицы он передал в специальную Охранную комнату, где находились награды всех погребённых у Кремлёвской стены.

Когда гроб с телом Сталина накрывали крышкой, Шверник и Джавахишвили зарыдали. В обитую фанерой могилу офицеры опустили гроб. Кто-то бросил горсть земли, как полагается по христианскому обычаю. Могилу зарыли. Сверху положили плиту из белого мрамора с надписью: «СТАЛИН ИОСИФ ВИССАРИОНОВИЧ 1879−1953». Потом она ещё долго служила надгробием , пока в 1970 году не был поставлен бюст.

Саркофаг Ленина был установлен на центральное место, туда, где он стоял до похорон Сталина в 1953 году.

В 1970 году на могиле был открыт памятник (бюст работы Н. В. Томского).

21 октября 1962 года через год после перезахоронения Сталина газета «Правда» опубликовала стихотворение Евгения Евтушенко «Наследники Сталина».

1961 год стал высшей точкой в карьере Никиты Хрущева . Партийный лидер торжествовал — темпы экономического развития СССР были высоки, Страна Советов осуществила полет человека в космическое пространство, в гражданах крепла уверенность в завтрашнем дне.

В октябре 1961 года состоялся XXII съезд КПСС, на котором Хрущев огласил новую программу партии, провозгласившую задачу построения основ коммунистического общества к 1980 году.

После полета Гагарина даже такой план не казался советским гражданам невероятным. На волне всеобщей эйфории Никита Хрущев решил поставить точку в посмертном ниспровержении своего предшественника — Иосифа Сталина .

Развенчание сталинского «культа личности» было основой политического курса Хрущева в 1950-х годах. Теперь же новый лидер решил избавиться не только от наследия Сталина, но и от его тела.

9 марта 1953 года саркофаг с телом Сталина был помещен в Мавзолей, который с этого момента начал именоваться «Мавзолей В. И. Ленина и И. В. Сталина».

В марте 1953 года было принято Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР о создании Пантеона — «памятника вечной славы великих людей Советской страны», куда должны были быть перенесены все захоронения с Красной площади, однако до стадии практической реализации этот проект не дошел. Сталин оставался лежать в Мавзолее.

30 октября 1961 года, после того как Хрущев произнес программную речь о построении коммунизма, слово по внеочередному вопросу попросил первый секретарь Ленинградского обкома Иван Спиридонов . Он внес предложение вынести Сталина из Мавзолея. Поддержала инициативу старая подпольщица, член партии с 1902 года Дора Абрамовна Лазуркина . Большевичка, прошедшая через ГУЛАГ, сказала: «Вчера я советовалась с Ильичем, будто бы он передо мной как живой стоял и сказал: мне неприятно быть рядом со Сталиным, который столько бед принес партии».

Под бурные аплодисменты съезд утвердил постановление, в котором говорилось: «Признать нецелесообразным дальнейшее сохранение в Мавзолее саркофага с гробом И.В. Сталина, так как серьезные нарушения Сталиным ленинских заветов, злоупотребление властью, массовые репрессии против честных советских людей и другие действия в период культа личности делают невозможным оставление гроба с его телом в Мавзолее В.И. Ленина».

Разумеется, «экспромт» был подготовлен самим Никитой Хрущевым. Что касается всеобщего одобрения, то оно было лишь формальным — лидер знал, что среди делегатов съезда есть масса тех, кто не одобряет столь категоричной оценки деятельности Сталина. Да и в народе к фигуре вождя сохранялось почитание. Потому Никита Сергеевич решил не затягивать исполнение решения съезда и провести перезахоронение в кратчайшие сроки.

Мавзолей Ленина и Сталина, 1957 год. Фото: Commons.wikimedia.org / Manfred&Barbara Aulbach

Вождя хотели «сослать» на Новодевичье

31 октября к Хрущеву были вызваны начальник 9-го Управления КГБ (охрана высших лиц государства) генерал Николай Захаров и комендант Кремля генерал Андрей Веденин .

Хрущев предупредил о том, что в этот день состоится решение о перезахоронении Сталина, которое необходимо будет исполнить незамедлительно. Окончательно завизировать данную операцию должен был Пленум ЦК. Для проведения процедуры была организована партийная комиссия из пяти человек, которой руководил глава Комитета партийного контроля Николай Шверник .

Непосредственное руководство операцией было поручено заместителю Захарова полковнику Владимиру Чекалову . К нему был вызван командир Отдельного полка специального назначения комендатуры Московского Кремля Федор Конев , которому отдали приказ — подготовить роту солдат для похорон Сталина на Новодевичьем кладбище.

Но пока Конев отбирал подчиненных, ему позвонил Чекалов и сказал: место захоронения меняется — все пройдет у Кремлевской стены.

В последний момент партийные лидеры дрогнули, испугавшись, что с Новодевичьего кладбища останки похитят. На Красной площади контролировать могилу «разжалованного» вождя было проще.

Латунь вместо золота

Начальник хозяйственного отдела комендатуры Кремля полковник Тарасов был ответственным за маскировку. Мавзолей закрыли фанерой так, чтобы ни с одной стороны не просматривались работы. В это же время в мастерской арсенала художник Савинов изготовил широкую белую ленту с буквами «ЛЕНИН». Ею надо было закрыть на Мавзолее надпись «ЛЕНИН СТАЛИН», пока не будут выложены буквы из мрамора.

В 18:00 военнослужащие начали копать могилу под захоронение. К тому времени был изготовлен гроб из хорошей сухой древесины, который обтянули черным и красным крепом.

В то время как шли последние приготовления к перезахоронению, на Красной площади началась репетиция военного парада к празднику 7 ноября. Репетиция с участием военной техники также была частью маскировки повторных похорон Сталина.

Около 21:00 восемь офицеров сняли саркофаг Сталина с постамента и отнесли в помещение лаборатории Мавзолея. В присутствии членов комиссии и научных работников Мавзолея тело Сталина переложили в подготовленный гроб.

По приказу Николая Шверника, с мундира Сталина сняли Золотую Звезду Героя Социалистического Труда и срезали золотые пуговицы. Комендант Мавзолея поместил снятые раритеты в Охранную комнату, где хранятся награды всех похороненных в некрополе Кремля.

Золотые пуговицы мундира заменили на латунные. Генерал Веденин прервал возникшую после этого паузу, заметив: пора закрывать гроб и нести к могиле.

В этот момент у Николая Шверника сдали нервы, и он зарыдал. К могиле его вел телохранитель.

Памятник Иосифу Сталину у Кремлевской стены. Фото: РИА Новости / Олег Ласточкин

Железобетонная могила

В 22:15 все те же восемь офицеров вынесли гроб из Мавзолея и установили на подставки у могилы.

В саму могилу к этому времени положили железобетонные плиты, которые должны были закрыть захоронение со всех сторон. Но в последний момент начальник хозотдела Мавзолея полковник Тарасов убедил членов комиссии не класть плиты сверху. «Как бы не сорвались», — заметил офицер. У собравшихся вытянулись лица — мысль о том, что гроб с вождем будет попросту раздавлен, откровенно напугала. Решили обойтись без этого.

Гроб осторожно опустили в могилу. Некоторые из присутствующих военных бросили по горсти земли, после чего солдаты начали закапывать захоронение. Когда с этим было покончено, сверху положили гранитную плиту с надписью «Сталин Иосиф Виссарионович 1879 — 1953». Плита была заменена в 1970 году на памятник работы скульптора Николая Томского .

Родственников не известили

На похоронах не присутствовал никто из родственников Сталина — их о перезахоронении не извещали. После окончания церемонии в Кремле был составлен акт, который подписали участники операции.

Саркофаг Ленина переставили на центральное место, где он стоял до 1953 года.

Доступ в Мавзолей для граждан был открыт уже на следующий день, 1 ноября 1961 года. Массовых волнений перезахоронение Сталина не вызвало, все ограничилось лишь разговорами на кухнях.

Торжество Никиты Хрущева было недолгим — спустя три года, в октябре 1964 года, он, растерявший популярность в народе и авторитет среди соратников, был отстранен от власти. После смерти Хрущева в 1971 году его похоронили на Новодевичьем кладбище — там, куда развенчатель «культа личности» так и не решился отправить Иосифа Сталина.

Ровно 63 года назад, 9 марта 1953 года, вся Москва хоронила председателя Совета министров СССР, генерального секретаря ЦК ВКП(б), генералиссимуса Советского Союза, великого вождя и учителя и просто отца народов Иосифа Виссарионовича Сталина. Он умер несколькими днями ранее, вечером 5 марта. Утром 6-го сообщение о смерти вождя передали по радио, и страна негромко обсуждала загадочное дыхание Чейна – Стокса, о котором ей рассказал Левитан

Тогда, в 53-м, весть о смерти вождя советские люди тоже восприняли неоднозначно. Чаще всего при попытках описать охватившие их эмоции современники упоминали такие слова, как "растерянность" и "подавленность", многие не скрывали слёз, но в семьях репрессированных царила сдержанная радость и ощущение восторжествовавшей справедливости. В студенческой среде возникло немало конфликтов из-за разницы в отношении к уже мёртвому советскому лидеру. Некоторые студенты устраивали своеобразные демарши и игнорировали похороны Сталина, предпочитая им прощание с композитором Сергеем Прокофьевым, который тоже скончался 5 марта.

Только в лагерях в открытую ликовали по поводу того, что "Усатый/Гуталин сдох". Зеки не просто радовались смерти личного врага, отправившего их в ГУЛАГ: некоторые подозревали, что кончина Сталина означает для многих заключённых скорую амнистию. Время показало, что они были правы.

Днём 6 марта тело Сталина было выставлено для прощания в Колонном зале Дома Союзов на Охотном ряду. Здесь же, кстати, в январе 1924-го проходило прощание с Лениным, а потом "гостями" зала стали другие советские руководители. Вождя положили в открытый гроб, который стоял на высоком постаменте, в окружении яркой зелени и цветов.

Одет был Сталин в свой обычный мундир, но к нему пришили погоны генералиссимуса и золотые пуговицы. В почётном карауле у гроба дежурили Маленков, Берия, Молотов, Ворошилов, Хрущёв, Булганин, Каганович и Микоян.

Сергей Агаджанян, студент: Подошли к гробу. У меня появилась дикая мысль: я Сталина никогда не видел, а сейчас увижу. В нескольких шагах. Там в этот момент не было членов Политбюро, только простые люди. Но и в Колонном зале я не заметил плачущих людей. Люди были испуганы - смертью, толпой, - может быть, они от испуга и не плакали? Страх, смешанный с любопытством, потерянность, но не тоска, не траур.

Прощание в Колонном зале длилось три дня и три ночи. Сами похороны Сталина начались 9 марта в 10:15, когда Маленков, Берия, Молотов, Ворошилов, Хрущёв, Булганин, Каганович и Микоян с гробом вождя вышли из Дома Союзов. Гроб был установлен на орудийный лафет, и процессия двинулась к Мавзолею. На Красной площади уже ждали построенные красноармейцы (4400 человек) и трудящиеся (12 000 человек). Кстати, организатором похорон Сталина был не кто иной, как Никита Хрущёв.

Вынос тела. Партийцы делают вид, что несут гроб. На самом деле гроб несли офицеры Советской армии, а соратники вождя просто держались за носилки.

На обновлённом Мавзолее стоят не только советские партийные деятели, но и иностранные гости – Пальмиро Тольятти, Чжоу Эньлай, Отто Гротеволь, Вылко Червенков и прочие. Очевидцы говорят, что в день похорон Сталина было влажно и пасмурно. Из-за такой погоды присутствовавший на похоронах президент Чехословакии Клемент Готвальд сильно простудился и вскоре по возвращении в Прагу умер от разрыва аорты. В Чехословакии какое-то время ходили слухи о том, что он был отравлен во время визита в Москву.

Митинг длился чуть более часа. Незадолго до полудня советские партийцы занесли гроб в Мавзолей, а в 12:00 в честь Сталина грянул артиллерийский салют. В этот же момент московские заводы дали прощальные гудки. После 5 минут молчания заиграл гимн Советского Союза, а в 12:10 над Красной площадью прошло авиазвено.

Татьяна Большакова, пятиклассница: День похорон был ясным, солнечным и довольно теплым. Моя семья и соседи вышли на улицу. В момент похорон, кажется, в 12 часов, все машины, заводские гудки и все, что могло издавать звук, гудели. У меня потекли слезы. Остальные люди стояли подавленные, но плачущих я не видела.
Горы венков на Красной площади. По одной из версий, фотография сделана на следующий день после похорон Сталина.

Соня Ивич-Бернштейн, студентка: В семье царило сдержанное ликование: радоваться чьей бы то ни было смерти казалось неприличным, при этом не торжествовать было невозможно. В университет я примчалась с ощущением великого положительного события и у входа в Аудиторный корпус нашего МГУ столкнулась со старшекурсником, Э.И., который в то время мне ужасно нравился. На мою улыбку он ответил ледяным взглядом: «Как ты можешь в такой день улыбаться?» и скорбно от меня отвернулся.

Юрий Афанасьев, студент: Вдруг я услышал мат. Точно адресованный мат - не вообще, а именно по поводу Сталина. И «усатый» там было, и «сволочь», и много других слов. Вот это меня ошарашило. Люди говорили не потихоньку, не так, чтоб никто не услышал. Они говорили это громко, чтобы всем было слышно. Не было милиции, никто их не останавливал.

Из-за топорной организации прощания с вождём в центре Москвы возникла гигантская давка. Красноармейцы не смогли грамотно разделить потоки людей или не ожидали такого наплыва желающих проститься со Сталиным и обычных зевак. Своего апогея давка достигла в районе Трубной площади. В ней погибли, по приблизительным оценкам, от 100 до нескольких тысяч человек, многие были контужены. Люди спасались от гибели во дворах, подворотнях, под грузовиками. Очевидцы говорят, что после того, как толпа рассеялась, на площади остались целые горы калош и одежды.

Лариса Беспалова, студентка: Больше всего мне запомнилось, что на бульваре собралось много людей, в основном это были люди молодые. Они играли в игру... не знаю, как она называется, словом, несколько человек садятся на колени друг другу, потом один из последних хлопает первого рукой по уху, и надо догадаться, кто тебя хлопнул. Они очень весело играли в эту игру.

В это же время на какую-то бочку или что-то в этом роде вскарабкался милиционер и стал кричать: куда вы идете, там людей вынимают из толпы без позвоночников! И вскоре мы повернули обратно.

Потоки толпы в день похорон Сталина пытались регулировать с помощью грузовиков ЗиС-150 и ЗиС-151. Судя по свидетельствам очевидцев, расположение этой техники поперёк улиц стало одной из причин давки в день похорон Сталина.

Толпа на Тверской

Из воспоминаний: Спустя некоторое время после похорон мой сосед с третьего этажа, дядя Костя, прошедший всю войну, вернулся из больницы с отнятой левой ногой по колено. Оказалось, что во время похорон образовалась давка, и его нога застряла в провалившемся колодце. Был открытый перелом у самой коленной чашечки, и ему ампутировали ногу. Он имел ордена и медали за ВОВ, но мне спустя некоторое время сказал: наивысшую награду за Победу от Вождя он получил посмертно!

Леонид Симановский, семиклассник: Мы пересекли улицу Кирова (ныне Мясницкая) и вместе с массой народа пошли по Сретенскому бульвару в сторону Трубной. Но люди шли не по бульвару (вход на него был перекрыт), а по тротуару с левой стороны. Вдоль тротуара стояли грузовики, чтобы никто не мог выйти на проезжую часть дороги. В грузовиках были солдаты.

Таким образом, огромная масса народа оказалась зажатой между стенами домов и грузовиками. Движение застопорилось. Возникла страшная давка, поскольку сзади напирали все новые и новые люди, а продвижения вперед почти не было. Я потерял всех своих товарищей и оказался зажат в людской массе настолько, что было больно, трудно дышать, и я не мог пошевелиться. Стало очень страшно, поскольку угроза быть раздавленным или затоптанным толпой насмерть была вполне реальной. Изо всех сил я старался не оказаться рядом с грузовиками - существовала очень большая опасность быть раздавленным о грузовик. Кругом кричали от боли и страха люди, особенно женщины.

Солдаты на грузовиках, имея соответствующий приказ, пресекали попытки людей пролезть под грузовиками на свободную проезжую часть дороги. Вместе с тем я видел, как солдаты спасли женщину, оказавшуюся прижатой к грузовику - они втащили ее в кузов.

Так продолжалось долго. Сколько - не знаю. В давке я не разобрался, пересек ли Сретенку и попал ли на Рождественский бульвар. Но уверен, что до Трубной площади не дошел, иначе бы вряд ли остался живым. В какой-то момент я оказался вынесенным толпой к входу во двор. Мне удалось оторваться от толпы и оказаться во дворе небольшого дома. Это было спасением.

Вечерело, холодало. Удалось войти в подъезд и найти местечко на лестнице. Там я и провел всю ночь. Ужасно замерз.

К утру толпа рассеялась, и я пешком пришел домой. Родители были счастливы, что я вернулся живым и здоровым, и не слишком меня ругали.

Потом я узнал, что именно там, в конце Рождественского бульвара перед Трубной площадью, куда я не дошел совсем немного, была ужасная мясорубка. Известно, что Рождественский бульвар круто спускается вниз к Трубной площади. Но выход на площадь был перекрыт. Люди, оказавшиеся перед Трубной площадью, были просто раздавлены сзади идущей вниз по уклону толпой. Погибла масса народа.

В тот же день или на следующий, точно не помню, прошел слух, что один из наших товарищей Миша Архипов, не вернулся домой и, возможно, погиб. Очень скоро слух подтвердился - Мишу нашли в морге.

ЗАГСы в тот день выдавали свидетельства о смерти с ложным указанием её причин.

Павел Мень, семиклассник: А вот Алик, брат мой [в будущем священник Александр Мень] - с ребятами все-таки пошли посмотреть на Балабуса, как тот лежит в гробу. Просто из любопытства. И дойдя до Трубной площади - их было четверо ребят - они поняли, что началась мясорубка. Там же творилось что-то страшное! Толкучка была такая, что они почувствовали, что это уже угрожает жизни. Они бросились к пожарным лестницам, залезли на крышу, и по крышам им удалось уйти с площади. Только так было возможно спастись. Причем эта пожарная лестница начиналась высоко, и они как-то один другому залезали на плечи, чтобы выбраться и все-таки уйти из этой толпы

Тверская

Инна Лазарева, четвероклассница: В школе тоже был траур, как и везде. Но дети оставались детьми. Так, в дневнике моей подруги появилась запись: «Смеялась на траурном звонке».

Отца моего не было в те дни в Москве, но он позвонил маме по междугородней линии и просил ее обязательно пойти с детьми (мне было 10 лет, брату - 12) проститься со Сталиным. Напрасно мама пыталась объяснить ему, насколько это рискованно и опасно. И бессмысленно. Никуда она с нами не пошла, но брат мой отправился. Не думаю, что из-за любви к Сталину, скорее - из чувства противоречия (мама не разрешила, а ему уже хотелось доказать свою взрослость). Конечно же, он попал в жуткую давку, до цели не дошел, но уцелел, спасшись под студебеккером.

В районе пересечения с нынешним Дегтярным переулком

Елена Делоне, пятиклассница: Вечером следующего дня мама пришла с работы расстроенная и рассказала, что накануне, в день похорон Сталина, в толпе погибло много народу, все больницы забиты искалеченными. Потом я слышала, что как будто рано утром следующего дня после похорон чистили улицы и бульвары, по которым шла толпа. И оттуда грузовиками вывозили башмаки, галоши и всякую потерянную одежду. Передавали эти рассказы шепотом и только близким знакомым.

Татьяна Большакова, пятиклассница: Родители отпустили нас спокойно - Колонный зал был совсем рядом. Но все вышло не так. Улицы были перегорожены грузовиками, стояло военное оцепление и всех направляли в одну сторону. Мы попали на улицу Жданова, затем на Сретенский бульвар и оттуда на Трубную площадь, где все было перекрыто грузовиками. А со стороны Рождественки (бывшей Жданова) и Рожденственского бульвара шли и шли люди. Толпа напирала, слышались крики и вой. Я случайно оказалась прижата к витрине булочной. Кто-то разбил витрину, и толпа ринулась в булочную. Вскоре отверстие было завалено прилавками. Народ внутри сидел молча, никто не плакал. Снаружи раздавались ужасные крики. Сотрудники булочной начали нас выпускать через окошко для приемки хлеба во внутренний двор. У меня в тот момент не было ни страха, ни других эмоций. Я хорошо знала этот район, так как часто гуляла там с подругами. Я шла через дворы, все ворота были открыты. Но выйти на улицы не было возможности - все было перекрыто в несколько рядов грузовиками. Я перелезала через грузовики и под ними. Кругом было битое стекло; откуда оно взялось, не знаю. Я шла в резиновых ботиках - сейчас таких нет. Они были полностью порезаны, а на рейтузах оказались огромные дыры. Когда я пришла домой, меня ждали слезы родных, которые очень за меня испугались. Но на следующее утро меня отправили в школу. Завуч опять собрала всех учеников и стала рассказывать, как теперь нам трудно будет жить и какие несчастья ждут нас без Сталина. Она и некоторые ученики плакали. У меня не было ни слезинки. Завуч поставила меня перед учениками и сделала выговор, сказав, что я очень черствая.

Владимир Сперантов, студент: Обратно заслонов не было, и как-то мы вылезли в районе Покровки и потом вышли на Садовое кольцо опять же, там была тьма народу, но, конечно, самый страх, как мы поняли, - Сретенский бульвар, Рождественский бульвар и крутой спуск к Трубной. И вот там-то… ну, толпа несет, туда-сюда, лошади - некоторые погибли просто от копыт, случайно. Лошадь испугалась, дернулась, и кого-то просто долбануло по голове копытом... подковой...

Это стало известно потом. В тот день некоторые пошли - и не вернулись. У нас был такой профессор Вениамин Львович Грановский, читал физику. Дочка его, Ольга Грановская, пошла и не пришла. Попала на Трубную и там погибла. Мы узнали об этом через несколько дней. Очевидно, погибших хоронили, как-то это было организовано...

Напротив здания Музея революции. Фото из журнала "Огонёк"

Велена Розкина, студентка: Не скажу, чтобы это был порыв большой любви, просто стало любопытно - такое событие. Вышли мы у Трубной и оттуда - по Петровским линиям. Толпа была страшная, посередине улицы стояли грузовики с солдатами в открытых кузовах, и тут вдруг еще пустили конную милицию, она с двух сторон прижимала людей. Началась жуткая давка, крики, что-то невозможное. Солдаты, кого могли, выхватывали к себе на грузовики. Нас с подругой тоже втащили на грузовик, порвали пальто, но это неважно...

Григорий Розенберг, дошкольник:
Мой дедушка - бывший член бывшего Общества бывших политкаторжан, старый большевик, на нелегальной квартире которого скрывался сам Халтурин, родной брат какой-то бывшей шишки в Государственном банке СССР - тяжело вздохнул и сказал очень печально:

Мама была так потрясена этим святотатством, что сначала просто онемела. А потом, не оглядываясь, сквозь зубы велела мне выйти из комнаты. Я, конечно, вышел, но слова дедушки запомнил очень хорошо.

Владимир Сперантов, студент: Разговоры первых дней были такие: кто будет говорить надгробное слово, тот и будет. Потом все отметили: а говорил-то Берия! После мавзолея, когда были собственно похороны; это обсуждали и дома. Но официальным преемником, не партийным, был Маленков, и потом уже, через несколько дней как-то стали рассказывать, что Маленков на первом же собрании ЦК или Политбюро, когда все захлопали, сказал: нет, я же не балерина, пожалуйста, чтоб этого больше не было. И мы поняли, что стиль начал меняться.

Когда утром 5 марта у себя на даче в Кунцеве умер вождь советского народа и мирового пролетариата Иосиф Сталин, вся страна застыла в ожидании. Что теперь будет? Кто заменит гения всех времен? Встал и другой вопрос - предстояло готовить такие похороны, какие не устраивались еще ни одному политическому деятелю в мире.
На четыре дня в Советском Союзе был объявлен всенародный государственный траур. По сути, все ведомства, министерства, управления, заводы, фабрики в эти дни перестали работать. Все ждали главного дня - похорон, назначенных на 9 марта. Три дня подряд живая многокилометровая человеческая река, извиваясь по улицам Москвы, направлялась к Пушкинской улице (ныне Большая Дмитровка) и по ней к Колонному залу Дома Союзов. Там на возвышении, весь в цветах был установлен гроб с телом покойного. Среди желавших проститься с вождем было много приезжих, но первыми через специальный вход пропускали, естественно, иностранные делегации. Простые москвичи и прибывшие на прощание жители других городов Союза - все становились в огромную очередь. Из семи миллионов жителей советской столицы как минимум два миллиона человек желали воочию увидеть усопшего вождя.

На исторические похороны из Грузии приехали специальные плакальщицы. Говорили, что их было несколько тысяч - женщин, одетых во все черное. В погребальный день они должны были идти за траурной процессией и плакать навзрыд, как можно громче. Плач их должен был транслироваться по радио. По нему уже четыре дня передавали только трагические музыкальные произведения. Настроение у советских людей в эти дни было подавленным. У многих отмечались сердечные приступы, недомогание, истощение нервной системы. Рост смертности среди населения заметно увеличился, хотя его никто толком не фиксировал.
Все стремились попасть в Колонный зал Дома Союзов, чтобы хоть одним глазком посмотреть на человека, который уже при жизни стал памятником. Город как будто обезлюдел. И если на Пушкинской улице и в близлежащих переулках еще удавалось поддерживать порядок, то в более отдаленных местах из-за многотысячного скопления людей образовывались давки. И вырваться на свободу из такого удушливого столпотворения было просто невозможно: всюду стояли войска и грузовики. Оцепление не давало толпе разойтись. И только с одной стороны улицы были свободны, именно с той, откуда напирала толпа. Все хотели обязательно влиться в живую человеческую реку и попасть на Пушкинскую улицу. Никто не знал, как это сделать. Вот и тыкались люди по разным улицам и выходили на военных.
Информации никакой, одни только слухи, согласно которым на Пушкинскую улицу можно было пройти со стороны Трубной площади. Вот туда и направился основной людской поток. Но не всем удалось добраться до нее. Многие умерли далеко на подступах. Сколько было погибших? Сотни, тысячи? Скорее всего, мы об этом уже никогда не узнаем. По свидетельствам очевидцев, все раздавленные тела складывали на грузовики и вывозили за город, где закапывали в одну общую могилу. Но самое страшное заключалось в том, что среди раздавленных были такие, которые приходили в себя, просили помощи. Их можно было еще спасти. Но скорая медицинская помощь практически не работала - в те траурные дни по центральным улицам запрещалось ездить. Раненые никого не интересовали. Их участь была решена. Ничто не должно было омрачить похороны Сталина.
Вот что писал о тех днях в своем произведении «Триумф и трагедия» Дмитрий Волкогонов: «Усопший вождь остался верен себе: и мертвый он не мог допустить, чтобы жертвенник был пуст. Скопление народа было столь велико, что в нескольких местах на улицах Москвы возникали ужасные давки, унесшие немало человеческих жизней». Это очень скупо. Чрезвычайно. Почти ничего. На многих улицах разыгрывались настоящие трагедии. Давка была такой сильной, что людей просто вжимали в стены домов. Обрушивались заборы, ломались ворота, разбивались витрины магазинов. Люди забирались на железные фонарные столбы и, не удержавшись, падали оттуда, чтобы уже никогда не подняться. Некоторые поднимались над толпой и ползли по головам, как это делали во время Ходынской давки, некоторые в отчаянии, наоборот, пытались пролезть под грузовиками, но их туда не пускали, они в изнеможении валились на асфальт и не могли уже больше подняться. По ним топтались напиравшие сзади. Толпу качало волнами то в одну сторону, то в другую.
Учений биолог И.Б. Збарский, который долгие годы занимался вопросами бальзамирования тела Ленина, в своей книге воспоминаний «Под крышей Мавзолея» писал, что в день прощания со Сталиным его вместе с женой буквально засосала толпа и выдавила на Трубную площадь. Им удалось выбраться живыми. Он писал, что в этой давке гибли не только люди, но и лошади, на которых сидели милиционеры.
Конечно, мы не располагаем сегодня точными сведениями о том, сколько погибло людей в безумном столпотворении. Об этом в то время запрещалось даже говорить. И только спустя несколько лет, уже в годы разоблачения культа личности, стали появляться свидетельства участников тех событий. Но никто всерьез не занимался изучением этого вопроса.
Вот что рассказывал об этом известный поэт Евгений Евтушенко: «Я носил в себе все эти годы воспоминание о том, что я был там, внутри этой толпы, этой чудовищной давки. Эта толпа - гигантская, многоликая… У нее было в итоге одно общее лицо - лицо монстра. Это и сейчас можно видеть, - когда тысячи собравшихся вместе людей, быть может, симпатичных каждый в отдельности, становятся монстром, неуправляемым, жестоким, когда у людей перекашиваются лица… Я помню это, и это было зрелище апокалипсическое…
Ведь что тогда произошло? Комендатура города и Министерство государственной безопасности распорядились оградить Трубную площадь военными грузовиками, и со Сретенки, со спуска, хлынула человеческая Ниагара, люди были вынуждены давить друг друга, лезть через дома, квартиры, они гибли, были случаи, когда гибли дети. Это было похоже на то, когда толпа прет на футбол или бокс. Те, кто никогда не видел Сталина живым, хотели увидеть его хотя бы мертвым, но так и не увидели. Не увидел и я… Люди не плакали. Плакали, когда услышали сообщение о смерти вождя, на кухнях, на улицах. Здесь же все превратилось в борьбу за выживание, в борьбу за жизнь. Люди гибли, втиснутые в этот искусственный квадрат из грузовиков. Оцеплению кричали: «Уберите грузовики!» Я помню одного офицера, он плакал, и, плача, спасая детей, он говорил только: «Не могу, указаний нет…»
Сколько погибло в той давке людей? Об этом мы никогда не узнаем. В то время все делалось тайно, скрытно. Было ли погибших больше, чем во время Ходынской катастрофы, сказать трудно. Но скорее всего их было гораздо больше полутора тысяч…